Улыбки летней ночи - [2]

Фредрик: Здравствуйте, дети мои.

Оба поднимают глаза. Анна, просияв, отбрасывает свое вышивание, подбегает к мужу, обнимает его и подставляет лицо для поцелуя.

Добрый день, фру Эгерман. Простите, что заставил вас ждать с чаем, но я вижу, что вы не остались в одиночестве.

Он поворачивается к сыну, и на его лице появляется ироническое выражение. Они обмениваются легким поклоном и рукопожатием.

Здравствуй, сын. Как твой экзамен? Впрочем, это глупый вопрос. Конечно, ты сдал блестяще.

Анна. Профессор похвалил Хенрика. Он сказал, что ему очень приятно встретить теолога, который, в отличие от других, не идиот.

Фредрик. И твое решение стать священником остается в силе?

Анна. Фредрик! Не будь жестоким хотя бы сегодня. Хенрик. Папа!

Фредрик. Ладно, ладно! Я же ничего такого не сказал. (Фредрик вынимает билеты в театр и кладет их перед женой.)

Анна. Ах, Фредрик! Как мило. Значит, мы сегодня идем в театр? А что я надену? Как же ты выкроил время? Как чудесно. Что же мне надеть? Подумать только, у тебя нашлось время сходить в театр со своей женушкой. Посмотри, Хенрик, – билет в театр!

Фредрик. Может быть, лучше тебе пойти с Хенриком? Я подумал, что…

Анна. Ну вот еще! В кои-то веки у меня есть возможность пойти с тобой! Ты же вечно занят. Какая глупая идея! Ну так что мне все-таки надеть? Синее платье с перьями или, может быть, желтое? Этот спектакль – комедия? А, знаю! Белое! Белое платье подходит и для смеха, и для слез.

Она уже в спальне и открыла дверцы большого зеркального гардероба. Оттуда вылетает ворох платьев и пеной оседает вокруг нее.

Фредрик (виновато). Может быть, это бестактно, что я взял только два билета, но я полагал, что комедия – слишком мирское удовольствие для служителя божия.

Хенрик (мучаясь). Разумеется.

Фредрик. Чтобы мы могли вполне насладиться представлением, я предлагаю часок-другой вздремнуть. Ты простишь нам, дорогой Хенрик, если мы на время оставим тебя? Увидимся за обедом.

Фредрик бодро улыбается, отставляет свою чашку, идет в спальню и закрывает за собой дверь. Хенрик, кусая губы, шагает из угла в угол по пушистому ковру. Рыжеволосая Петра входит и начинает собирать со стола чайную посуду. Хенрик останавливается за роялем и робко поглядывает на молодую женщину.

Хенрик. Не ходи так.

Петра. О чем вы, господин Хенрик?

Хенрик. О том. Не надо так ходить.

Петра. Как?

Хенрик. Ты виляешь бедрами.

Петра. Правда? Как интересно! А ведь и верно. Она через плечо смотрится в большое зеркало на стене. Хенрик сжимает ее локоть и исступленно целует ее плотно сжатыми губами. И мгновенно получает пощечину. Молодая женщина поправляет волосы около уха и с легкостью поднимает большой поднос, уставленный посудой. Потом выходит, виляя бедрами.

Хенрик падает на стул у рояля и берет несколько бурных аккордов. Дверь в спальню медленно открывается, и из сумрака выступает Анна в широком белом пеньюаре, придающем ей томно-невинный вид. Хенрик перестает играть и резко поворачивается к ней, но она прикладывает пальцы к его губам и говорит шепотом.

Анна. Пожалуйста, потише. Твой отец уже заснул. Хенрик опускает голову, и Анна ласково треплет его по волосам. Потом она возвращается в покойный сумрак спальни, куда закрытые ставни не пропускают яркий дневной свет.

Ее супруг спит с величественным видом, лежа на спине и сплетя пальцы на груди. Он похож на мертвого короля в саркофаге, мертвого короля, с радостью принявшего свою смерть. Анна ложится рядом и закрывает глаза. Полная тишина. Одинокая муха, освещенная тоненьким солнечным лучом, ползет по ночному столику. Где-то в комнате энергично тикают маленькие часы. Но вот Фредрик Эгерман переворачивается на бок. Он вертит шеей, довольная улыбка играет на его губах. Анна приоткрывает глаза и подглядывает за спящим мужем.

Да, у него улыбка счастливого человека, можно даже сказать, человека, одержимого страстью.

Фредрик. Ммм-мум-м-м-ух…

Он хмурит брови, ноздри у него расширяются, веки слегка дрожат. Для Анны все это – открытие, которым она наслаждается втайне. Лежа на спине, она поворачивает к мужу лицо. Еле удерживается от смеха.

Теперь Фредрик поднимает правую руку и легонько прикладывает ее к щеке жены. Анна сначала лежит не шелохнувшись, потом, когда рука начинает медленно гладить ее шею и плечо, она вздрагивает и осторожно целует его в ладонь.

Рука Фредрика едва уловимо притрагивается к ее груди и движется дальше, кончиками пальцев он проводит вдоль плавного изгиба ее плеча.

Медленно и осторожно Анна придвигается к мужу. Ее губы почти касаются его губ, и похоже, что он сквозь сон ощущает ее близость. Внезапно он страстно целует ее, обнимает и привлекает к себе. Она охотно идет навстречу его ласке, этот неведомый ей мужчина имеет над ней какую-то тайную власть.

Он снова целует ее, еще необузданнее, чуть ли не делая ей больно. Его губы касаются ее шеи, и он бормочет с нарастающей страстью.

Дезире… как я тосковал по тебе. Дезире… как я тосковал…

Глаза Анны широко раскрыты, она вздрагивает, как от внезапной боли. Мгновение она еще пытается отвечать на его страсть, но слезы навертываются ей на глаза, и она очень осторожно и мягко высвобождается из его объятий.