Улыбка королевы - [4]

Горин принадлежал к числу тех людей, из которых редко получаются хорошие начальники. Он был плохим руководителем и организатором, так как любил все делать сам. Ему казалось, что другие не смогут сделать дело так, как он. И потому, что только он знает все детали, и потому, что он более всех заинтересован в успехе… Но тут выхода не было. Глеб раздал всем инспекторам фотокопии портрета, сделанного Иваном, чтобы они показали его в школах района.

Надежды Глеба оправдались. Сперва позвонил участковый инспектор из Верани и сказал, что по портрету опознали учительницу пения, первый год работавшую в этой школе после училища. При проверке, правда, выяснилось, что учительница эта в день кражи была дома, из Верани не выезжала и кражу совершить не могла.

История повторилась, когда в школе в Нестеровке опознали пионервожатую Асю. Бедная Ася в тот злополучный день как раз была в Ямске, ездила в районный Дом пионеров на совещание. Но работники Дома пионеров уверили Глеба, что Ася всю первую половину дня сидела на совещании, в школе не была и кражу совершить не могла.

Глеб стремился сам обойти как можно больше школ, особенно в Ямске, где была совершена кража, и в ближайших деревнях и поселках.

Удача пришла тогда, когда ее совсем не ждешь. В совхозной школе-восьмилетке, расположенной в пяти километрах от Ямска, в поселке со странным названием Мушки. Глеб, как обычно, начал работу с разговора с секретарем школы. Полная добродушная женщина долго рассматривала портрет, то придвигая его к глазам, то отодвигая и прищуриваясь. Потом спокойно сказала:

— Приходила она к нам по осени, просилась в лаборантки…

— Вы уверены, что это была она? — спросил Глеб. Сердце его усиленно забилось. Сколько раз вот так возникает и рушится надежда, когда идет поиск.

— Похожа… Может, и не она, очень похожа, — повторила секретарь.

— А кто она такая, как ее фамилия?

— Фамилию не называла. Сказала, что ищет работу, так как переехала жить в Ямск. Раньше тоже работала в школе лаборанткой. Собиралась учиться, кажется…

— Откуда она переехала?

— Не помню. Вроде бы откуда-то из нашего района. Мне ведь ни к чему было запоминать. Говорили с ней недолго. Молодая, совсем девчонка, лет восемнадцать-девятнадцать…

Теперь было проще. Глеб обзванивал все школы и спрашивал, где увольнялась в связи с переездом лаборантка. Такую школу найти удалось довольно быстро. Это была школа в поселке кирпичников. Туда Глеб и помчался. И первое, что он выяснил, была поверхностная работа его коллеги, участкового инспектора. Впрочем, теперь главное было в другом. Да, это была она, их бывшая лаборантка Женя Шпонкина. Ее опознали по портрету и секретарь, и директор, и даже уборщица.

Директор школы так охарактеризовал Шпонкину: «Знаю ее с детства. Нашу школу и кончала. После школы два года поступала в институт. В торговый институт в Ленинграде. Недобирала баллы. Работала у нас лаборанткой. Неплохая девчонка, только какая-то несамостоятельная и очень… завистливая. Завидовала подруге, которая поступила в институт… Поссорилась с лучшей подругой, когда та удачно вышла замуж. Позавидовала чужому счастью…»

Женя Шпонкина, войдя в кабинет Горина, повела себя так, как и предполагал Глеб. Она все отрицала. В школе в Ямске не была вообще. Не понимает, зачем ее «таскают по милициям», возмущается нелепыми подозрениями и оскорблениями…

Однако спокойный тон, уверенное поведение, а главное, тщательное выяснение мелких деталей постепенно охлаждали пыл и уменьшали показное возмущение Шпонкиной. Рассказ о том, где она была и что делала в то время, когда в школе совершалась кража шапки, оказался противоречивым и сбивчивым. Четкие вопросы Горина, не допускавшие уклончивых ответов, ставили Женю в тупик. Но пожалуй, самый сильный удар нанес ей портрет. Она смотрела на него с каким-то суеверным ужасом.

— Портрет этот сделан по описанию свидетеля, видевшего в школе женщину. Не правда ли, получилось удачно? Человека можно узнать…

Шпонкина не была профессиональной преступницей. Она была обыкновенной неудачницей. Между прочим, искать таких случайных неудачниц подчас сложнее, чем известных милиции людей. Горин это знал и к разговору со Шпонкиной тщательно готовился. Теперь, когда он увидел, что Шпонкина уже не имеет сил лгать, но еще и не может заставить себя рассказать правду, Глеб спросил:

— Как вы думаете: что скажет бабушка, если узнает это все?

Это был удар ниже пояса… Бабушка жила в деревне одна. Хотя ей было изрядно за шестьдесят, она сама вела все хозяйство. Правда, весной и осенью приезжали дети и внуки, помогали обрабатывать огород. Летом всегда жили внуки, но зиму она коротала одна. Женька с пяти лет жила в деревне. Там пошла в школу и кончила три класса. Потом умер дедушка, инвалид войны, и Женька перебралась к матери, в поселок кирпичников, в городскую квартиру. И все равно, проводя каждое лето у бабушки, своим настоящим домом считала ее дом в деревне. Женька любила и этот дом, и ухоженный огород, петлявшую вокруг деревни речку, сосновый бор с пахучими земляничными полянами за рекой, бабушкиных куриц и знаменитого драчливого петуха Степку…