Ульяновы и Ленины. Тайны родословной Вождя - [62]
Семья А.Д.Бланка в Симбирске не жила (как, впрочем, и какие-либо другие Бланки). Дети его, кроме сына Дмитрия, учились дома, а не в учебных заведениях.
5. КАЛМЫЦКАЯ КРОВЬ
В произведениях М.С. Шагинян, объединенных в «Лениниану», достаточно полно и объективно представлена родословная В.И. с отцовской стороны. В романе «Семья Ульяновых» она пишет, что мать И.Н. Ульянова, ААСмирнова, «вышла из уважаемого в астраханском мещанстве крещеного калмыцкого рода»[428]. А в очерке «Предки Ленина (Наброски к биографии)», опубликованном впервые в журнале «Новый мир» в 1937 г. (№ 11), Шагинян прямо говорит: «есть документ о том, что отец Анны Алексеевны был крещеный калмык»[429]. Именно эти сведения и вызвали гнев И.В.Сталина. Можно только пожалеть, что Шагинян не нашла способа включить документ о калмыцком происхождении астраханского мещанина Смирнова в свою публикацию.
Тогда нельзя было бы заявлять, как это сделал в первом издании своей книги «Ульяновы в Астрахани» А.С. Марков: «…утверждение Мариэтты Шагинян, что Алексей Лукьянович Смирнов родом из крещеных калмыков, документально не доказано»[430].
Во втором издании книги А.С.Марков обосновывает, почему, по его мнению, АЛ. Смирнов не мог быть крещеным калмыком. Он пишет: «Мещанских старост выбирали из людей, хорошо известных в городе, имеющих значительную недвижимую собственность и хорошо знающих грамоту.
Алексей Лукьянович имел большой дом около Казанской церкви, два каменных выхода с ледниками. По сохранившимся рапортам в Астраханский магистрат, написанным собственноручно Алексеем Смирновым, видно, что он имел завидный опыт составлять деловые письма. Не исключено, что Алексей Лукьянович помог своему будущему зятю Николаю Ульянову вступить в сословие мещан»[431].
Последнее вполне вероятно. Но где убедительные доказательства того, что АЛ. Смирнов не является крещеным калмыком? А.С. Марков делает вид, будто не знает о том, что Шагинян имела копию документа, о котором упоминала. Сами же документы, о которых она говорила, были, вероятно, изъяты по указанию партийных органов без следов этого изъятия и хранятся теперь в каком-либо из специальных архивов (таких архивов может быть два: РЦХИДНИ и Архив Президента России). Из архива Шагинян после ее смерти копия документа о крещении АЛ. Смирнова также могла быть изъята. В ее фонде, переданном для хранения в Центральный государственный архив литературы и искусства, документ по этой же причине отсутствует.
Напомню также, что по законам Российской империи инородец, ставший православным, считался русским и пользовался равными правами. И если АЛ. Смирнов, по утверждению А.С.Маркова, был известным человеком в Астрахани, хорошо владел грамотой и т. д. и т. п., то это ничего не говорит о его национальности.
Непонятно, почему, будучи грамотным, АЛ. Смирнов так и не научил расписываться свою дочь Анну Алексеевну, жену Н.В.Ульянова? В выписке из настольного регистра Астраханской ремесленной управы о выплате 100 рублей мещанину Н.В. Ульянову, в частности, говорится, что «вместо нее (ААУльяновой. — М.Ш.) неграмотной по приказанию ее родной сын Василий Николаевич Ульянов расписался»[432].
Далеко не все ясно и по поводу материального положения АЛ. Смирнова и размеров его дома. Во втором издании своей книги А.С. Марков называет его бедным астраханским мещанином, имевшим деревянный дом в четыре квадратных сажени (18,2 кв.м. — М.Ш.)[433] на Луковской улице, где селилась астраханская беднота. В первом издании он был назван богатым человеком. Тогда было непонятно, зачем ему выдавать свою дочь замуж за бедняка Н.В. Ульянова? Правда, об Ульянове одновременно говорится, что он имел в 1835 г. дом, оцененный властями в 700 рублей, а им самим в 260 рублей[434], что в те времена составляло немалую сумму. Но, как мы знаем, для В.И. годились только бедные предки. Как же в действительности обстояло дело, в богатстве или в бедности пребывали Смирновы, при противоречивых сведениях, сообщенных А.С. Марковым в двух изданиях его книги, — ответить сегодня трудно.
6. ЗАГАДОЧНАЯ РАБЫНЯ АЛЕКСАНДРА
Кроме вопросов, связанных с принадлежностью Смирновых к калмыкам, перед М.С. Шагинян неожиданно встала проблема калмыцкого происхождения Н.В. Ульянова. В Астраханском областном архиве она обнаружила, а затем и опубликовала приказ Астраханской казенной палаты № 698 от 21 февраля 1825 г., хранившийся в то время в этом архиве и затем переданный в архив Астраханского обкома КПСС. Приказ этот касается судьбы некоей Александры Ульяновой. В нем, в частности, говорится: «отсужденную от рабства, проживавшую у астраханского купца Михайлы Моисеева дворовую девку Александру Ульянову причислить по ее желанию в астраханское мещанство и для щету взнесть в окладную книгу на 1825 год… с прописанием оного указа тебе, старосте Смирнову (тестю Н.В. Ульянова. — М.Ш.) дать сей приказ и велеть помянутую девку Ульянову причислить в здешнее мещанство на основании оного указа оной палаты»[435]. Шагинян считала, что этот документ позволяет сделать вывод о социальном положении А. Ульяновой. Тем более что в другом приказе, за № 902 от 14 мая 1825 г., еще раз подчеркивается: «Указом Астраханское губернское правление от 10-го минувшего марта под № 3891-м о причислении в здешнее мещанство отсужденную от рабства дворовую девку Александру Ульянову приказали означенную девку Ульянову отдать ее тебе, старосте Смирнову, при приказе, которая при сем и посылается, и велеть написать о ней в двойном числе ревизскую сказку, представить в сей Магистрат при рапорте»
