Ultraфиолет (сборник) - [3]
Тогда, много лет назад, он думал, стоя у ювелирного магазина с пустым карманом: «Вот будут деньги – куплю это и это на радость». Не купил. Деньги давал, а сам не купил.
Он встал утром рано, как всегда после пьянки, поехал на рынок и в дорогом бутике купил то, о чем мечтал двадцать лет назад. Еще купил цветы и положил у подушки. У бассейна еще никого не было, он сидел и думал: «Купить можно все, кроме прошедшей любви и прожитого времени».
Жена проснулась, увидела и опять заплакала – ей не очень понравился подарок, у него всегда не было вкуса, но желание сделать его перевешивало все цацки, лежащие в сейфе.
Она выглянула в окно: он сидел грузно в кресле, с красным лицом, немолодой, с грузом невыносимых привычек, но свой, которого она когда-то любила.
Сломался велосипед
Сергеев по тупости своей зарегистрировался на «Одноклассники. ру» и забыл.
Через неделю, вернувшись с зимнего отдыха, где отбил жопу на альпийском склоне, изображая Жана Клода Килли, открыл почту и увидел письмо одноклассника Апухтина.
Учились они всего два года вместе, в третьем и четвертом, и больше не виделись, но фамилию Сергеев запомнил, бабушка Апухтина, ветеран пионерского движения, повязала ему красный галстук так крепко, что Сергеев чуть не задохнулся в ежовых лапах преступной организации юных ленинцев.
Апухтин писал, что рад найти друга Сергеева, фотографии седого мужика, присоединенные к файлу, ничего не сказали, мотива углядеть в нем бывшего лопоухого Апухтина не было, остальные снимки жены, тещи и детей с внуками третьеклассника Апухтина вообще расстроили: ну и на какой хер мне эта фотогалерея?
Апухтин писал, что отслужил, вышел на пенсию, есть время подумать и очень хочется вернуться в прошлое, потому что настоящее и будущее отвратительны болезнями, потерями и грядущими трудностями в эпоху глобализации.
Сергеев, получив привет из прошлого, задумался, но не надолго, он жил без Апухтина уже пятьдесят лет, без первой жены двадцать пять, без Сталина пятьдесят четыре года, и что теперь, как быть с Апухтиным?
Он решил ответить вежливо и корректно, поблагодарил, фотографии не послал, ну, в общем, не послал Апухтина и решил убрать свою анкету с сайта, чтобы прошлое не стучало дятлом в окаменевшую деревом память.
Через день пришло следующее письмо, Апухтин на полстраницы описал свою часть жизни без Сергеева с четвертого по девятый класс. «Пиздец, – подумал Сергеев, – я стал мишенью графоманской атаки». Содержание мемуаров тронуло только тем, что автор упомянул Куликову, неспетую песню Сергеева: он ушел из той школы, и Куликова спелым яблоком упала в руки Апухтина на школьном вечере в честь 56-й годовщины Октябрьского переворота под танго «Маленький цветок».
Апухтин в примечании написал, что Куликова умерла от водянки головного мозга, и Сергеев перестал завидовать Апухтину и мелко перекрестился.
Два дня спустя Сергеев уже читал опус про боевые будни своего соученика, с именами командиров рот, полков и соединений, где ратным трудом Апухтин защищал Сергеева от НАТО, СЕАТО и китайской военщины. Попутно он узнал, что Апухтин исполнял интернациональный долг в Центральноафриканской империи, где присутствовал при трапезе местного руководителя своими подданными в виде жареном и фаршированном.
В примечании было указано, что автор с тех пор вегетарианец и детей приучил и собаку тоже.
Сергеев в армии служил, но скромно, без оружия и наград, просидел в секретной части Н-ского полка связи в черных погонах, но с чистой совестью.
Далее Апухтин неожиданно перешел на личную жизнь, он сообщил, что жена его Люся, боевая подруга еще с училища, больше не греет его уже немолодое сердце, не встает «в ружье» его уставший «Тополь-М» по месту жительства, хотя «каждый хочет любви и невесту и друга», как поет любимый певец тещи Валерий Леонтьев, запутавшись в сетях своего образа.
Сергеев читал этот сериал и недоумевал: зачем Апухтину через пятьдесят лет писать о сокровенном незнакомому человеку, случайно пересекшемуся с ним в далеком шестидесятом году в средней школе на Нагорной улице? Как надо прожить жизнь, чтобы не найти других ушей для собственных терзаний? где его друзья? и при чем здесь Сергеев со своими тараканами в беспокойной голове?
Беспокойство от этих мыслей копилось, он стал замечать, что ждет ежевечерних посланий от «неизвестного» Апухтина, въехавшего в его жизнь на БТРе с полным боекомплектом психотропного оружия чужих воспоминаний.
Ночью пришел ответ на свербивший вопрос: он вспомнил свое, когда год назад его девушка, последняя любовь, оказалась в объятиях молодого наездника на его ослепших от ужаса глазах. Он сам был виноват, пришел в среду, хотя у них по заведенному порядку были только вторник и четверг, он сам установил этот порядок, а в ту злополучную среду он пришел как сюрприз, без звонка и получил сюрприз и суперприз за собственную схему.
Он не видел, как наездник ускакал, путаясь в брюках, он неотрывно смотрел на натюрморт на прикроватной тумбочке, все было, как у них: то же шампанское, те же презервативы, и даже золотые часики, подаренные им, лежали ровно на том же месте.
«Женщина – существо небесное.Я придерживаюсь теории, что происхождение женщин носит инопланетный характер – это объясняет другую логику, иной взгляд на мир…Моя книжка – жалкая попытка понять непознаваемое, но это мой взгляд, взгляд человека.Желаю моим читателям полного умиротворения и по возможности редкого на сегодняшний день позитива».Валерий Зеленогорский.
Жизнь человека удивительна тем, что непрерывна и полна полутонов. В ней печали сменяются радостями, а порой идут рука об руку друг с другом. И каждый — одновременно и спаситель, и предатель, и сторонний наблюдатель без страха и упрека.Валерий Зеленогорский не осуждает и не идеализирует своих героев, любя и понимая их такими, какие они есть. Будь то нерешительные, одинокие, разочаровавшиеся во всем женщины и мужчины, лихие авантюристы в ореоле удачи или отчаянные оптимисты, намертво вгрызающиеся в жизнь.В каждой байке автора — сюжет целого романа! В каждом герое — все человечество!
Я бы хотел, чтобы моя книжка лежала на полке в туалетной комнате, где под сигаретку читатель получил бы удовольствие.
Книга не рекомендуется тем, кто знает, что и как; она предназначена для тех, кто сомневается, что он венец творения.«Сообщаю читателям, что я нашел на клавиатуре двоеточие и точку с запятой и теперь у меня в текстах появятся прямая речь и диалоги.»30 рассказов без никотина и с грустью[1].
Эта книжка не про любовь – я не знаю, что это такое.Здесь все про мгновения, когда не можешь дышать, спать и просто жить, если нет рядом того, о ком ты сегодня грезишь.В разные времена это совершенно разные люди – в детстве одни, в юности другие, в другие времена третьи, четвертые и пятые…Одни утонули в реке времени, иные уже на небе, многих даже не разглядеть через туман прошлого, но все, кто был и будет, не случайно залетают в ваш мир. Они делают его цветным и звучащим, и без них ваша жизнь была бы обожженной пустыней, независимо от того, чем все закончилось.Пока не закроются ваши глаза, они смотрят на вас, их свет и энергия держат вас на этом свете и не забудут в другом измерении.
По-доброму посмеиваясь над гением режиссуры Станиславским, Валерий Зеленогорский назвал свою книгу «Моя Ж в искусстве» — имея в виду не столько «жизнь», сколько пятую точку приложения любых творческих усилий.Не стоит слишком серьезно воспринимать самих себя и относиться к окружающим свысока. Комедий в судьбе больше, чем трагедий, и если к другому уходит невеста, как поется в известной песне, то неизвестно, кому повезло. Проза Зеленогорского соткана из житейских мелочей, на которые обычно не обращаешь внимания, но которые правят нами лучше иных царей и президентов!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Иванович СтешецКРОМЕ ТЕБЯ ОДНОГОповестьТула: Приок. кн. изд-во, 1991.Геннадий Мануйлов, физрук из глубинки, едет на БАМ, чтобы поправить финансовое положение своей семьи. По дороге он становится жертвой ограбления, и, не найдя в себе сил вернуться домой с пустыми руками, становится бомжом по кличке Кешка.
Давайте знакомиться! Я – Анастасия новый шеф-редактор этого творческого издания. Со многими из вас, кстати, мы уже познакомились заочно, во время подготовки этого выпуска: с кем-то было «живое» общение по телефону, а с кем-то – переписка посредством электронной почты. Но тоже живая, эмоциональная, легкая и непринужденная.И сегодня, когда журнал готов, я, пролистывая номер, чувствую, как от его страниц веет теплом. По-другому просто не может быть, ведь среди круговорота букв на его страницах скрывается часть души, жизни, эмоций авторов.
За этот роман Кристоф Оно-ди-Био, французский писатель и журналист родом из Нормандии, получил две престижнейшие французские премии по литературе – Гран-при Французской академии и премию Ренодо. «Бездна» – это и детектив, и любовная история, и философская притча, настолько роман многослоен и глубок. Но прежде всего это классический французский экзистенциальный роман – о смысле бытия, о пограничности человеческого существования и человеческой сути.В качестве журналиста Сезар объездил весь мир, видел страшные разрушения, смотрел в глаза смерти, наблюдал блеск и тщету светского общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.