Ультиматум - [105]

Шум боя то нарастал, то стихал. Порой Виктору казалось, что его нагоняют машины, но потом гул их моторов исчезал так же внезапно, как и возникал. От куста к кусту, от лощины к лощине Виктор шел через бесконечное поле по направлению к поросшему лесом холму. Холодный северный ветер пронизывал до костей, но Виктору было жарко, пот заливал лицо, и ноша его становилась все тяжелее. Страшно хотелось пить и есть. Он понимал: во что бы то ни стало надо поскорее вернуться в свое подразделение, чтобы немедленно доложить майору Кипиани, что их машина подорвалась на мине, шофер Вася убит, а он, уполномоченный Национального комитета «Свободная Германия», хочет скорее снова заняться делом, получить новое задание. Два года назад, находясь в Донских степях, рядовой гитлеровского вермахта Виктор Шенк дезертировал из части, чтобы добровольно перейти на сторону Советской Армии. А в июле 1943 года был образован Национальный комитет «Свободная Германия». С тех пор Виктор являлся уполномоченным этого комитета, деятельность которого была направлена на то, чтобы вернуть немецких солдат, введенных в заблуждение фашистской пропагандой, на путь истины.

Виктор все шел и шел, а холм, поросший лесом, казалось, совсем не приближался. Тяжело вздохнув, он опустился на камни, положил все еще не пришедшего в себя юношу на снег и растянулся рядом. Он так выбился из сил, что уже был не в состоянии воспринимать звуки и шумы, раздававшиеся вокруг: все они слились в один мощный гул, раскалывавший голову.

Однако через несколько минут Виктор, пересилив себя, все-таки встал. Когда он наклонился над парнем, чтобы снова взвалить его себе на плечи, то увидел, что тот открыл глаза. Губы парня зашевелились, и он прошептал:

— Шапка… Моя шапка…

— Шапка твоя потерялась, — на ухо проговорил ему Виктор. — Ее украл тот мерзавец.

— Моя шапка, — прошептал парень умоляющим голосом. — Моя шапка…

Виктор недоуменно подумал: «Зачем парню сейчас так понадобилась его шапка? Только потому, что у него мерзнет голова?» Он не спеша снял с себя меховую шапку, чтобы надеть ее юноше, но тот вытянул обе руки и, выхватив шапку у Виктора, прижал ее к своей груди. Он медленно ощупал ее пальцами и, натолкнувшись на маленькую металлическую звездочку, облегченно выдохнул:

— Товарищ!

2

Майор Кипиани осторожно соскоблил ногтем пятно с рукава шинели, затем посмотрел себе на ногти, а уж потом бросил беглый взгляд в окошко, словно хотел убедиться, что уже начинает светать. Взяв со стола жестяную кружку с чаем, он отпил глоток. Того, что говорил бородатый мужчина, сидящий напротив, майор, казалось, вовсе не слышал.

Бородач вот уже в который раз объяснял майору, что он русский, что зовут его Василий Поликарпович Озеров, что ему пятьдесят четыре года, а живет он в Бердичеве, где и работает часовым мастером Детей у него нет, а с 27 декабря он вдобавок еще и овдовел, потому, собственно, и направлялся в Шандеровку, где живет его шурин с детьми, милой племянницей и племянником его, Василия Поликарповича.

— Товарищ майор, посмотрите, что я несу этим малышам! — проговорил бородач, доставая из кармана телогрейки кулек с перепачканными кусочками сахара. Говоря это, он сделал вид, что закрыл глаза, однако сам тайно наблюдал за майором Кипиани.

— Вы жили в Бердичеве? — неожиданно спросил майор, закуривая папиросу.

— Да, именно там.

— И, несмотря на это, вы говорите по-русски, а не по-украински.

— Я-то ведь русский.

— Где родился ваш отец?

— Тоже в Бердичеве.

— Выходит, вы и выросли там?

— Я же вам говорил об этом.

— Однако говорите вы совсем не так, как в той местности.

Бородач пожал плечами и рассмеялся:

— Я ведь не украинец…

Верхняя губа Кипиани, украшенная узенькими усиками, чуть заметно вздрогнула.

— Однако вы и не русский.

Бородач сокрушенно вздохнул, уронив удивительно узкие руки себе на колени, и уставился взглядом в потолок, с которого в нескольких местах отлетели большие куски штукатурки, а затем продолжал уже менее убедительным тоном, что он часовщик, Василий Поликарпович Озеров, из Бердичева, русский, пятидесяти четырех лет… Он, разумеется, не мог себе и представить, что в районе Корсуня еще находятся немцы. Да и откуда ему это было знать? Ведь гитлеровцы не оповещали местное население, где именно находятся их позиции в настоящий момент, откуда их выбили советские войска и где они еще держатся.

— Да замолчите вы наконец! — прикрикнул на бородача Кипиани. — Чем вы можете доказать, что это так?

— Товарищ майор, мои документы лежат перед вами! — произнес бородач тоном человека, который не понимает, чего от него еще хотят.

Кипиани скривил губы и сказал:

— Такие документы гитлеровские власти выдают местному населению оккупированных районов, а также тем лицам, кого они засылают к нам со шпионскими заданиями. Вам понятно? Именно поэтому я и требую от вас документов, выданных советскими органами.

— Товарищ майор, мы же сдали свои документы, а там же сразу же уничтожили!

— Короче говоря, вы не можете удостоверить свою личность, — констатировал майор. — Тогда ответьте на следующий вопрос: кроме вас кто еще был часовым мастером в Бердичеве?