Ultima Forsan - [109]

Тиран, зовущий себя Господином, отступил на несколько шагов, прижимая руки к лицу. Я же почувствовал, что его сила получила отпор, нечто внутри меня заставило тирана отступить. И, кажется, даже нанесло ему урон. Быть может, пострадала только его гордость, но и это уже немало.

- Прокажённый, - выдавил тиран. – Тварь… Проклятая тварь… Проклятая зараза… Прикончить его!

Однако после происходит нечто. У меня нет слов, чтобы описать это – ни в одном из языков мира не найти слов, которые могли бы хоть немного дать понять мои ощущения, мои чувства, которые как будто взорвались, сошли с ума. Я видел ушами, слышал запахи, кожей ощущал цвета, свет и тень. Все чувства перемешивались раз, другой, третий, как будто нечто поставило перед собой задачу свести меня с ума.

Я потерял себя в этом безумном водовороте, и лишь одно было неизменно. Моё проклятье, моя болезнь, что страшнее чумы: проказа, она жгла меня изнутри, не давала расстаться с собой окончательно.

Когда всё закончилось, я остался лежать на грязном полу, глядя в потолок. И лишь одна мысль не давала мне свалиться в тёмные пучины безумия: «Можно ли болеть чумой и проказой одновременно? Можно ли быть проклятым дважды?».

***

Кожаное лицо ждал меня один. Не было никакого десятка рейтар, о котором говорил Абеле. Первым, что я увидел, выбравшись из люка, которым закончился подземный ход, были подкованные сапоги Кожаного лица. Он протянул мне руку, помогая выбраться в подвал. Я не стал пренебрегать его помощью, и вскоре уже стоял перед ним.

- А где второй? – спросил Кожаное лицо.

- Там остался, - мотнул я головой, указывая в сторону люка, - решил отдохнуть по дороге. Он мне сказал, что ты будешь ждать с десятком рейтар.

- Одного меня довольно, - бросил Кожаное лицо. – Деточка заварил слишком крутую кашу в городе – начался мятеж, и все люди нужны там.

- А ты здесь? – удивился я. – Не руководишь его подавлением?

- Мои капитаны знают что делать, - отмахнулся Кожаное лицо, - они справятся и без меня. Я нужен здесь. Тебя хочет видеть Доктор.

- Тот, кому ты обязан жизнью?

Кожаное лицо ничего отвечать не стал. Он молча указал мне на лестницу, ведущую наверх. Сопротивляться я не стал – зачем? Пока рано затевать бучу, меня ведут ровным счётом туда, куда я так стремился, так для чего сопротивляться? Главное, не пропустить момент, когда сопротивляться будет уже слишком поздно.

Мы прошли с Кожаным лицом почти через весь замок. Немногочисленные слуги, что попадались нам, стремились как можно скорее скрыться и ни в коем случае не поднимали глаз. Иные же просто замирали, вжавшись в стену, как будто пытались сделаться невидимыми, чтобы на них не упал взгляд Кожаного лица.

Мой спутник не произнёс ни единого слова, пока мы размеренно шагали по коридорам и поднимались по лестницам. Я почти не обратил внимания на замок вильдграфа, заметил только вполне очевидное запустение – пыль в углах, паутину, кое-где свисающую длинными, серыми клочьями, пару раз из-под ног с отчаянным писком выбегали мыши. Гобелены на стенах давно потускнели и покрылись толстым слоем пыли. Пол был скверно выметен. Однако на всё это Кожаному лицу было, похоже, глубоко наплевать. Он вёл меня к цели и не глядел по сторонам.

Наконец, мы остановились у массивных дверей, у которых дежурили двое рейтар.

- Дальше зал, в котором вильдграф принимает просителей и прочих визитёров, - объяснил мне Кожаное лицо. – Жди здесь, пока двери не откроются.

- И ничего? – удивился я. – Ты не попытаешься прикончить меня? У меня не заберут оружие? Вот так запросто пустят, когда закончат свои дела?

Кожаное лицо только плечами пожал, и тут из-за массивной двери раздался жуткий, почти нечеловеческий крик. Он быстро затих, видимо, сил у кричавшего было не слишком много.

- Это вильдграф? – спросил я у Кожаного лица.

Он ничего не ответил, но его молчание было красноречивее сотен слов.

- Там ведь пытают твоего отца, - сказал ему один из охранявших вход рейтар, - и ты ничего не предпримешь? Не думал я, что ты станешь такой тварью…

- Вон, - бросил ему Кожаное лицо. – Чтобы я тебя в Шварцвальде больше не видел. Слабакам нет места здесь!

- Я-то уйду, - грустно произнёс рейтар, совсем уже немолодой дядька с вислыми седыми усами, - а что тогда от тебя останется? Только твоя личина из кожи?

- Вон! – неожиданно взревел Кожаное лицо, и выхватил меч.

А после всё завертелось словно само собой. Схватился за оружие второй рейтар, и я быстро выдернул из ножен палаш. Кожаное лицо нанёс усачу сокрушительный удар – такой силы, что далеко не каждый сумеет отбить, но немолодому это удалось. Небыстрым, зато удивительно плавным движением он отвёл тяжёлый клинок вражеского меча в сторону. Отпрыгнув, рейтар вскинул свой палаш, готовясь отразить новую атаку Кожаного лица.

Второй рейтар тоже обнажил оружие, но обернулся ко мне, замерев на мгновение, оценивая, представляю я для него опасность или нет. И этого мгновения было более чем достаточно – ведь оно оказалось как раз из тех, в которые решаются вопросы жизни и смерти. Я ударил рейтара не палашом, к которому был прикован его взгляд, а длинным кинжалом, что сжимал в левой руке. Прямой клинок вошёл в горло рейтара прежде чем он понял, что же произошло. Он кашлянул кровью – красные струйки обильно побежали по его подбородку прямо мне на пальцы, всё ещё сжимающие рукоять кинжала. Рейтар начал заваливаться назад. Мой удар оказался слишком сильным – клинок крепко засел в теле рейтара, и я вынужден был отпустить его.