Уловки в споре - [50]
Плавт
Каждое чудо можно объяснить задним числом. Не потому, что чудо — это не чудо, а потому, что объяснение — это объяснение.
Франц Розенцвейг
Пристрастность не исключает правоты. Гнев — плохой советчик, но какой проницательный аналитик.
Кароль Ижиковский
Он всегда может всего двумя абзацами выразить любую фразу.
Из служебной аттестации
Лучшая защита от логики — невежество.
Келог Олбран
Если вы не согласны со мной, значит, вы меня просто не слушали.
NN
Быть опровергнутым — этого нечего опасаться; опасаться следует другого — быть непонятым.
Иммануил Кант
Мы абсолютно уверены только в том, чего не понимаем.
Эрик Хоффер
Понимать — моя профессия.
Уильям Голдинг
Можно объясняться с теми, кто говорит на другом языке, но не с теми, кто в те же слова вкладывает совсем другой смысл.
Жан Ростан
Таковы мои принципы, и если они вам не нравятся, у меня есть другие.
NN
У того, кто никогда не меняет взглядов, обычно нет никаких взглядов.
Альберто Моравиа
Единственный способ оставаться последовательным в меняющихся обстоятельствах — меняться вместе с ними, сохраняя при этом свою великую цель.
Уинстон Черчилль
Только новые заблуждения спасают нас от отчаяния после утраты старых.
Феликс Хвалибуг
Мания знаменосца: он думает, что он — знамя.
Станислав Ежи Лец
Новых идей почти не бывает. Бывают идеи модные.
Евгения Пищикова
И у меня есть своя теория... Однако я не предаю ее гласности, иначе мне пришлось бы ею руководствоваться.
Фридрих Дюрренматт
Захватывающая история редко бывает правдивой.
Сэмюэл Джонсон
Я вам отвечу по-горбачевски. Вы знаете, что это будет сложнее, чем простой ответ.
Говорю то, что думаю. Точно так же, когда обо мне говорят, что думают, а даже, не думая, говорят. Почему же, думая, не могу сказать?
Из выступлений Михаила Горбачева
У нас какой-то где-то мы чего-то все сзади там, сзади все чего- то там побаиваемся ...
Все ваши предложения мы поместим в одно место.
Вот что может произойти, когда кто-то начнет размышлять.
Я бы не стал увязывать эти вопросы так перпендикулярно.
Нужно, чтобы локомотив и чтобы рулевой у локомотива соображали.
У меня к русскому языку нет вопросов.
На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться.
Из выступлений Виктора Черномырдина
Это было правильное решение. Мое решение.
Длинными ночами я размышляю и спорю сам с собою
Борис Ельцин
В России ничего нельзя украсть, потому что некуда положить, все равно украдут.
Геннадий Гудков, депутат Государственной Думы РФ
Теперь мы все выполняем рекомендации президента, что прежде, чем сказать, надо подумать.
Когда этот документ будет готов, мы найдем способ его куда- нибудь приложить... Я имею в виду — в хорошем смысле.
Почему степень готовности стратегии не доведена до возможности свести это в такой степени, чтобы включить в содержательную часть среднесрочной программы, срок исполнения которой уже истек?
Михаил Фрадков
Определение Вебера: эксперт — человек, который знает все больше и больше о все меньшем и меньшем, пока не будет знать абсолютно все ни о чем.
Афоризм Матца. вывод — это то место в тексте, где вы устали думать.
Закон Майлса: угол зрения зависит ог занимаемого места.
Закон Эванса: если вы сохраняете голову на плечах, когда все вокруг теряют свои, значит, вы просто не понимаете ситуацию.
Теория прогресса Хокинса: прогресс состоит не в замене неправильной точки зрения на правильную, а в замене неправильной на неправильную же, но уточненную.
Решение Халгрена. если вы попали впросак, напускайте туману.
Правило Фергюсона: ситуация становится необратимой, когда уже нельзя сказать: «Давайте все забудем!»
Закон Либермана: врут все, но это не имеет никакого значения, потому что никто не слушает.
Первый принцип Тодда: неважно, что вам говорят, вам говорят не всю правду.
Совет Эделыитейна: не заботьтесь о том, что другие люди подумают о вас. Они слишком обеспокоены тем, что вы думаете о них.
Аксиома Дучарма: если рассмотреть любую проблему достаточно внимательно, то вы увидите себя как часть этой проблемы.
Следствие Бермана из аксиомы Робертса: что для одного ошибка, для другого — исходные данные.
Из руководства Шингмена:
«На основании моего опыта» — означает однажды.
«В целом ряде случаев» — трижды.
«Имеет место всеобщее убеждение» — еще парочка парней думают также.
«Потребуется много дополнительных усилий, прежде чем будет достигнуто достаточное понимание» — я этого просто не понимаю.
Мы все получаем не то, чего заслуживаем, а только то, о чем сможем договориться. Большинство наших потерь, ошибок и упущенных возможностей – это результат того, что кто-то оказался быстрее или точнее (не обязательно умнее) либо просто лучше устроился. Лучше сумел договориться. Так почему бы не научиться договариваться самим? Все равно мы каждый день ведем переговоры, даже если и не называем их так. Эта книга поможет превратить ваши договорные навыки в систему победителя.Итоги переговоров ежедневно влияют на нашу жизнь.
Мадам, вы такая умница! Вы настоящий гений, месье! Не верите? Напрасно.Флоранс Серван-Шрейбер, автор этой книги, знает, что внутри каждого из нас спокойным сном спят двадцать четыре сверхвозможности, которые могут превратить нас в миллионера или остроумного собеседника, главу корпорации или гениального оратора.В этой книге – инструкция, как разбудить эти силы. Все очень просто и действенно! И кстати, книга написана настоящей француженкой, а такая книга просто не может быть скучной и непонятной! Вы узнаете о тайнах подсознания, о скрытых возможностях вашего мозга, об источниках энергии внутри вас, и все это без напряжения и скуки, легко и даже весело! Вуаля! Будьте гениальны, умны и счастливы!
Это книга‑пособие для начинающих по формированию феминистского взгляда. В ней разные женщины ведут речь о сексизме и культуре насилия — двух китах «мужского мира», в котором мы все живем, а также о феминизме как его альтернативе. Сексизм начинается с невинного утверждения «Ты же девочка!», затем через гендерные стереотипы, обесценивание, объективацию, миф о красоте он приводит к мизогинии, трудовой дискриминации и ограничению репродуктивных прав. Возможно, читать все это будет больно, но у осознавшей изменится взгляд и перед ней откроются новые перспективы.
По мере укрепления и выхода США на мировую арену первоначальной проекцией их интересов были Европа и Восточная Азия. В течение ХХ века США вели войны, горячие и холодные, чтобы предотвратить попадание этих жизненно важных регионов под власть «враждебных сил». Со времени окончания холодной войны и с особой интенсивностью после событий 11 сентября внимание Америки сосредоточивается на Ближнем Востоке, Южной и Юго Восточной Азии, а также на западных тихоокеанских просторах.Перемещаясь по часовой стрелке от Омана в зоне Персидского залива, Роберт Каплан посещает Пакистан, Индию, Бангладеш, Шри-Ланку, Мьянму (ранее Бирму) и Индонезию.
Каким образом столкновение различий, которые отделяют людей, цели, интересы и приоритеты друг от друга, может генерировать свежую энергию, необходимую для решения проблем двадцать первого века? Где непредсказуемо развиваются взаимосвязи, прокладывающие новые пути для обучения сообществ и дающие новые инструменты в руки городских лидеров и горожан?В настоящей книге исследуется новая интегральная парадигма для развития городов, которая позволяет ответить на поставленные вопросы. Она прослеживает эволюцию системного, стратегического, социального и строительного интеллектов города и показывает градостроителям, законодателям, горожанам, гражданскому обществу и защитникам окружающей среды, как можно ощущать город, проживать в нём и устанавливать с ним взаимоотношения на основе целостности.
Мы все еще живем по принципу «Горе от ума». Мы используем свой мозг не лучше, чем герой Марка Твена, коловший орехи Королевской печатью. У нас в голове 100 миллиардов нейронов, образующих более 50 триллионов связей-синапсов, – но мы задействуем этот живой суперкомпьютер на сотую долю мощности и остаемся полными «чайниками» в вопросах его программирования. Человек летает в космос и спускается в глубины океанов, однако собственный разум остается для нас тайной за семью печатями. Пытаясь овладеть магией мозга, мы вслепую роемся в нем с помощью скальпелей и электродов, калечим его наркотиками, якобы «расширяющими сознание», – но преуспели не больше пещерного человека, колдующего над синхрофазотроном.