Уловка - [7]

Линь И, знаю, мы не видели друг друга годами. Я в беде, мне нужна твоя помощь. Ты не могла бы встретиться со мной в Шанхае как можно скорее? Никому не говори.

Ей стало лучше, как только она отправила сообщение. Ей нужно было отдать ноутбук и резервный диск куда-то на хранение. Было два часа ночи, но Джени завела будильник, чтобы быть у Банка Китая, когда он открывался в девять утра.

* * *

Будильник настойчиво пищал, прогоняя беспокойный сон Джени. Казалось, ее тело вообще не отдохнуло. Она помнила, как во сне за ней гнались, и она всю ночь убегала от безликих чужаков. Но она покинула общежитие с новой решимостью. Интерес Цзиня к ее изобретению и желание купить его означали, что она создала что-то хорошее, даже гениальное. Что она могла изменить игру. Цзинь послал кого-то схватить ее ночью? Или хуже? Она не знала, что думать.

Джени решила пройти туда, где находился Банк Китая, а не ехать на общественном транспорте. Прогулка всегда помогала прояснить мысли, и она считала, что на улицах шансов сбежать будет больше, чем в метро под землей. Всего восемь часов утра, а воздух уже казался густым и влажным. Август всегда был таким. Она поправила маску на лице и взглянула на прохожих, шагающих мимо нее на работу или в школу, у многих лица тоже были скрыты за масками.

Она миновала кирпичный фасад чайной компании на дороге Дяньчи, когда кто-то врезался в ее спину так, что она отлетела в мужчину в деловом костюме. Он хмуро посмотрел на нее, но не остановился. Она попыталась восстановить равновесие, но кто-то схватился за лямку ее сумки и потянул, боль отозвалась в плече. Страх пронзил ее тело. Джени обернулась и увидела, как нож вспыхнул и вонзился в плотную ткань ее сумки. С ней был толстый учебник по инженерии, и он спас ей жизнь. Ее ноутбук и резервный диск были за книгой. Если бы она не обернулась, нож попал бы в ее спину.

Мужчина снова попытался вырвать у нее сумку, но она сжала ремешок обеими руками, не собираясь отпускать. Его глаза напоминали акулу над черной маской. Он отпустил, замахнулся, и лезвие разорвало ее джинсовую куртку, появилась кровь. Она не ощущала пореза, только видела красное пятно на рукаве. Крича, она наступила на ногу мужчины, ударила его коленом в пах — она отточила это движение на улицах Шанхая, чтобы отбиваться от озабоченных с блуждающими руками.

Зеваки удивленно вскрикнули, но люди обходили их. Никто не стал помогать, когда мужчина согнулся от боли, задыхаясь. Джени увидела за его плечом другого мужчину в черной маске, расталкивающего людей, чтобы добраться до нее. Адреналин вспыхнул в ней, приводя Джени в чувство. Цзинь был достаточно отчаянным и жестоким, чтобы попытаться убить ее на людной улице средь бела дня. Но она не позволит пронзить ее ножом, как глупого туриста на улицах Шанхая.

Джени повернулась и побежала в толпу, пропала среди группы ранних туристов, растянувшуюся в сорок человек длиной. Они собрались на тротуаре и были в оранжевых шапках. Они кричали и толкались, когда она пыталась пробить путь сквозь них, подавляя всхлип, грозящий вырваться из горла. Но она сжимала обеими руками лямку сумки, не собираясь отпускать.

«Только через мой труп», — подумала она. А потом поняла, какой опасной была ее ситуация. Порез все еще кровоточил, пропитывая ее рукав. Она не обращала внимания на боль, пульсирующую в предплечье.

Она повернула в один пустой переулок, потом в другой, бежала, пока не заболели легкие. Джени не оглядывалась, боясь увидеть убийц прямо за собой. Она не знала, что плакала, пока двери метро не закрылись за ней. Она провела ладонью по мокрой щеке. Пассажиры смотрели на ее рукав в крови, и она прижала руку к себе, пытаясь подавить всхлипы, грозящие сотрясти ее тело.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Линь И

Полет из Тайпея в Шанхай занимал меньше часа. Но Линь И надеялась уснуть во время него. Она ненавидела полеты, а еще не могла толком спать с тех пор, как полгода назад они взорвали корпорацию Цзинь. Она страдала от кошмаров почти каждую ночь после этого, не могла вспомнить сны, но просыпалась снова и снова в сильных руках Айрис, шепчущей мягкие слова, успокаивая Линь И. Сердце Линь И всегда колотилось, а лицо было в слезах.

— Ты помнишь? — шептала Айрис, задевая губами горло Линь И.

И Линь И качала головой.

Она не помнила.

Не было ни обрывков, ни картинок. От снов оставались только чувства: предательство, потеря, печаль, сожаление.

Но они не произносили слово, висящее в воздухе между ними. Потому что Линь И боялась испытать бурю эмоций, смириться с его смертью. Потому что Айрис боялась спросить.

Виктор.

Они не произносили его имя вслух.

Мягкий голос стюардессы пожелал им приятного полета, огни потускнели до прохладного голубого свечения первого класса. Большинство пассажиров уже надели на глаза и уши шлемы виртуальной реальности, погрузились в свои развлечения — играли в любимые игры, путешествовали, куда пожелает сердце, воплощали самые дерзкие фантазии.

«Сколько заплатил, столько получил», — всегда говорил отец Линь И, и пассажиры первого класса получали все, чего хотели, в виртуальной реальности.

Линь И бросила в рот успокоительное, отчаянно надеясь, что лекарство отключит ее, немного успокоит. Но боги не были на ее стороне. Она погрузилась в тревожный сон, который прерывал кашель пассажира за ней и вой ребенка в стороне. Уснуть толком не удалось. А ее разум все забредал в разные воспоминания…