Улитка на ладони - [6]

Анрика смотрела завороженно, вцепившись мне в руку.

– Не может быть, – шептала она.

Наша жизнь – это песок и приземистые дома города – изъеденный бурями камень, а здесь – уносящаяся ввысь стрела.

– Может, – сказал я.

Башня будто до сих пор пронизывала космос. Перед глазами возникло черное пространство со звездами, бесконечность полета, и я помахал головой, прогоняя видение.

На самом солнцепеке стоял, раскинув в стороны руки, голый по пояс бородатый человек.

– Нравится моя башня? – спросил он, опуская руки и делая шаг нам навстречу.

– Нравится, – подтвердил я. – Это ведь главная антенна с «Центавра»?

– Не-е-ет! – рассмеялся хозяин башни. – Это третья вспомогательная, с-с-с лаборатории. Да что же это я! – встрепенулся он. – Ко мне гости, а я даже не представился! Борода! – протянул он руку. – Михаил Борода.

Речь его была странной, будто человек нарочно неправильно произносил некоторые слова.

– Дарен.

Я пожал руку владельцу маяка, разглядывая густую, с сединой, растительность на его лице.

– Понятно, откуда такое прозвище.

– Это не прозвище, – вновь засмеялся наш собеседник. – Это у меня фамилия такая – Борода. Очень приятно.

Следом представилась Анрика. Михаил поднес ее ладонь к губам и поцеловал.

– У меня была такая же дочка, как ты, – сказал он. – Еще тогда, когда мы только вернулись на Землю.

– Как?! – удивилась Анрика. – Разве ты Вечный?

– Ну, так меня тоже называют, – почему-то смутился Борода. – Я один из генно-модифицированных пилотов с «Центавра». Во мне есть часть от дерева. Знаете, не из тех чахлых кустиков, что цепляются за жизнь среди песков, а гены настоящего древнего гиганта, который с-стоял, не сгибаясь от шквального ветра.

– Сверкающий изумрудной зеленью, – проговорил я, и Михаил странно на меня посмотрел.

– Идемте в дом. Прошу вас, – сказал он.

Открыв металлическую дверь, Борода пропустил нас вперед. Я заметил, что он стесняется присутствия Анрики, но всячески пытается это не показывать. Общее впечатление, которое возникло, едва мы переступили порог, – неряшливость. Она проявлялась во всем: в лежащей на пыльном столе зажаренной огненной ящерице, в оставшейся на табурете миске с чешуей и внутренностями, в потухшем очаге, возле которого стояла незастеленная кровать. Под потолком тускло светила припорошенная пылью «вечная» электрическая лампочка. Единственной вещью, за которой, казалось, ухаживали, был меч, висящий в ножнах над массивным сундуком в углу комнаты.

– Электричество дают солнечные батареи, – пояснил Борода. – Видели их возле башни? Фонарь на маяке тоже электрический. Хотя половина батарей уже разбиты, хлопотно каждый раз их с-складывать во время ураганов. А это мое гнездо. Я тут, как улитка в раковине, запрусь – не выковыряют. Извините за беспорядок. Прошу, пусть девушка с-садится.

Он поднял с табурета миску и смахнул со стола на пол остатки чешуи. Мех, вошедший в дом следом за нами, рванулся и принялся всасывать в себя упавший мусор. Говорят, такие, как он, служили на «Центавре» уборщиками.

– Тут вот ящерица имеется, угощайтесь. Вы же, наверное, голодные.

– А кто такая улитка? – спросила Анрика, отламывая от ящерицы ножку.

– Забудь, – махнул рукой Борода. – Никак не привыкну к изменившейся фауне. Это, знаешь, такое животное, которое пряталось в раковину и таскало ее с с-собой, как домик. – Он изобразил ладонью на столе, как эта самая улитка ползла, наткнулся на руку Анрики и смутился еще больше. – Только я свой дом с с-собой не ношу.

– Это у нее были глаза на стебельках? – поинтересовался я и, чтобы не возникло лишних вопросов, перевел тему разговора: – Я думал, что ты наверху живешь, мне кажется, что под шпилем есть комната.

– С-служебное помещение, – сказал Борода. – Рядом со смотровой площадкой. Знаешь, с-сколько пролетов надо подниматься? Лифт не работает. Приходится пешком. Особо туда-сюда не побегаешь. Я потом возьму вас наверх, если хотите.

– Хотим, – сказал я. – Зачем ты нас к себе позвал? Записка, которую передал мех, была же от тебя? Откуда о нас узнал?

У двери неподвижно сидел мех, собравший с пола весь мусор. Казалось, он внимательно прислушивался к нашему разговору.

– Вот он и сказал, – указал на меха Борода. – Видел, как вы прятались от урагана на корабле. Пришел и с-сообщил мне. Я ведь уже давно людей не видел. Последний человек приходил к маяку год назад. Такой же с-странник, как и ты, он побыл недолго и ушел в пустыню.

Тут я заметил темную сферу, стоящую в тени сундука.

– Что это? – спросил я.

Сфера была сделана из камня, по которому бежали выбитые узоры. В пальцах закололи льдинки. Усилием воли я подавил возникающее чувство. Воспоминания – забытые и ранее не существовавшие, свои и чужие, которые стали своими, вспыхнули в голове.

– С-сферу мы нашли в космосе, на одной из планет, – ответил Борода. – Там пусто и одиноко. Там нет места для жизни. Это единственный артефакт, доказывающий, что мы не были одиноки во Вселенной.

Он помолчал.

– То была планета с черными камнями из разного времени. Мы проводили анализ, и камни выдавали странные результаты, будто кто-то забирался в прошлое и приносил оттуда строительный материал для кургана, в котором покоились с-сферы. Они были пусты. Вскрыты и пусты. Кроме одной, которая была с-с крышкой. Открыть ее мы не смогли и взяли с с-собой.