Улики против улик - [20]
— Вот видите, у вашего мужа нет алиби.
— Я ничего не знаю… Я здесь ни при чём… Что делал муж, я понятия не имею… Во всяком случае, я…
— А у вас, между прочим, тоже с алиби… туговато. Так что нечего вину на других сваливать.
— Мы… мы честные и уважаемые люди.
— Да… я видел… Готовы были отречься от мужа. Честные люди, смотрите-ка! Убеждён, что и муж ваш точно так же поступил бы.
— Значит, вы потешались надо мной, проверяли? Немудрено, все нам завидуют, потому что… живём как люди, квартира, машина… и не лезем в чужие дела…
— Я продолжаю задавать вопросы. Итак, вы стояли у окна?
— Да.
— Вы видели кого-нибудь во дворе, кроме вашего мужа?
— Фросю, уборщицу.
— Вы не заметили — окно не открывалось и не выбрасывал ли кто-нибудь во двор свёрток?
— Нет.
— Можете идти.
— Я признаю, что ошибалась… но…
— Можете идти.
Леру, судя по всему, отнюдь не позабавил вторичный допрос Ларисы Жаркович. А Бурову вообще не понравилась эта игра следователя. Что бы там ни было, а тот не имел права так вести себя. Следователь действовал субъективно, нервничал, шёл на поводу у своих пристрастий, явно хотел поставить допрашиваемую на место, припугнуть её, уличить. Видимо, слишком уж предвзятое мнение сложилось у него об этой чете.
Третий допрос П.С. Рубцова
— К вам есть несколько вопросов, Павел Сергеевич… Нам не всё ясно.
— Я в вашем распоряжении. Так и знал, что вы опять меня вызовете.
— Откуда знали? Почему вы решили, что я стану вас специально вызывать?
— Расследование — дело тонкое, не одного дня.
— Оставьте свою иронию. Мой тон и всё моё поведение по отношению к вам не дают вам права так говорить.
— Да… конечно… я ценю ваши усилия…
— У вас нет оснований до бесконечности подозревать окружающих и видеть в них только людей, желающих вам зла. Вам ведь тоже не нравится быть на подозрении.
— Я попробую… Я бы сам хотел думать по-другому…
— Итак, дайте точный ответ: вчера вечером вы разводили огонь в камине?
— Нет.
— И ничего не жгли?
— Нет… ничего… Даже не подходил к камину…
— Вам известно что-нибудь о деле номер 101?
— Нет, ничего.
— В котором часу вы сегодня встали?
— Я уже говорил… незадолго до прихода сестры-хозяйки с известием о смерти Ларичева.
— А до этого вы не покидали комнаты?
— Нет.
— И во двор не выходили?
— Я ж говорю, что не покидал комнаты.
— Вы подходили к окну, к балкону? Может быть, вы видели, как кто-то выбрасывал во двор какой-нибудь свёрток?
— Нет… То есть вы пришли к выводу, что речь идёт об убийстве.
— Человек, который был одним из ваших друзей…
— Моим единственным настоящим другом.
— …единственным вашим другом, умер из-за того, что принял препарат, который категорически не должен быть принимать. Это могло быть ошибкой, трагической случайностью, но точно так же могло статься, что препарат был подложен ему кем-то, кто был в этом заинтересован.
— А почему обязательно нужно такое предполагать?
— Необязательно, конечно, но наш долг проработать и эту гипотезу. Так вот, не знаете ли вы кого-либо, кто мог бы иметь такой интерес…
— Нет… никого такого я не знаю… И потом… я… это был мой единственный друг… Я бы никогда не смог…
— Вас никто не обвиняет. Почему же вы остановились?
— Всё, что я вам говорю, не может представлять для вас интереса… Вам нужны доказательства, улики.
— Доказательства нужны не только, чтобы обвинять, но и чтобы защищать. И потом, вещественные доказательства помогают нам устранить субъективное начало при вынесении обвинения.
— Когда меня обвинили и осудили в прошлый раз, доказательства говорили против меня.
— Увы, так бывает. Но это значит, что нужно не складывать оружие, а, наоборот, продолжать смело бороться за то, чтобы восторжествовала истина. В таких случаях недоверие к людям, предвзятость, замалчивание правды могут иметь печальные последствия.
— Я это испытал на собственном горьком опыте.
— Что ж… Это прискорбно… Но не исключено, что в этом была какая-то доля и вашей вины.
— Моей вины? Выходит, я с рождения повинен во всём, что бы ни случилось вокруг…
— Господин Рубцов, давайте говорить начистоту. Вы увязаете всё глубже из-за страха перед уликами. Так дайте же нам возможность правильно истолковать существующие улики.
— Не вижу, чем могу вам помочь.
— Улики против вас и на этот раз. Вы утверждаете, что не разжигали огня, а на самом деле разжигали. В камине найдены металлические части сгоревшей папки и недогоревшая бумажка. На портфеле Ларичева — отпечатки ваших пальцев. Думаю, что и приезд ревизора сюда имеет к вам непосредственное отношение: вот-вот из главка должен поступить ответ на наш запрос. Потом вдруг этот свёрток… Увидев стакан на моём столе, вы заволновались… Нет, нет, отвечать пока не обязательно… Другая половина газеты, в которую был обёрнут стакан, обнаружена в вашей комнате. Убеждён, что и на ней будут отпечатки ваших пальцев. Всё ваше поведение, Рубцов, подозрительность, недоверие могут сослужить вам плохую службу.
— Гражданин следователь… Я… мне хотелось бы…
— Смелее! Говорите прямо. Чего вы боитесь?
— Мне страшно… я опять попал в…
— В?..
— Нет, это уже не имеет смысла… Я ничего не могу вам сказать.
— Подумайте хорошенько, господин Рубцов. Я понимаю, что вы попали в переплёт… Ради себя в первую очередь, ради своей семьи, а потом и ради общества вы обязаны помочь мне распутать этот узел.
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.