Уличная магия 2: Маскарад - [23]

Конан такой расклад совсем не нравится. Это чувствуется по недовольному взгляду, который с отрывистой периодичностью сканирует мое лицо, пока я везу нас по указанному адресу.

Живет звезда проклятого клуба в невысоком двухэтажном доме. Я до последнего ожидаю увидеть что-то мрачное, синтагмовское, но нет, девушка оказывается любительницей практичности. Ее квартира напоминает офис успешной деловой фирмы, всюду царит педантичный скупой порядок. Впрочем, мое нынешнее жилище мало чем отличается от «серого набора мебели» в квартире Хаюми Конан.

Входная дверь за нами коротко захлопывается. Не считая нужным объяснять что-либо, Конан кивает в сторону дивана. Делать нечего – послушно сажусь. И вздрагиваю, когда она ловко подхватывает пальцами пуговицы моей рубашки. Изящные худые пальцы выуживают кругляши из петелек один за одним, а я от удивления даже слова не могу выдавить.

- Ты будешь спать. Сейчас дам снотворное.

- Я в…

- Рот закрой. Ты похож на выжатый лимон – а к ночи мне нужен дееспособный мужик. И не думай, что это забота. Я не забочусь о членоносцах.

- Ты настолько боишься мужчин?

Девушка награждает меня крайне недружелюбным взглядом и распахивает рубашку в стороны.

- Боюсь? Детка, я за секунду сверну тебе голову, – пальцы быстро проходятся по моим новым боевым отметинам. Потом Конан вытаскивает из-под дивана потрепанную аптечку, видимо, частенько используемую. Девушка мажет синяки вонючей мазью с таким непрошибаемо-каменным лицом, что я невольно вспоминаю Учиху. В неловких ситуациях он тоже строит из себя каменную крепость с глубоким рвом по краю.

- Расскажи про этот… праздник…

- Его начали проводить три года назад, как ответ на бал-маскарад фокусников, устраиваемый Джираей. Бывал на нем?

- Да. Несколько раз. Черный маскарад, говоришь?

- Все одеваются в черное. Маски и прочее напяливать совсем не обязательно, но иллюзионисты, благодаря Элифесу и Тсунаде, полюбили это дело, поэтому быстро изменили правила под себя. Тот, кто не маскируется, не может показывать фокусы – такой запрет. Но, само собой, так как большинство ходит на эти тусы чтобы покрасоваться, никто не упускает шанса вырядиться. Никаких приглашений не рассылают, на мероприятие зовут только через знакомых. Все это организует владелец «Синтагмы»… Данзо.

- Мне показалось, что одноглазый – главный…

- Почти. Он приближенный. Стал приближенным, благодаря особым… заслугам, – тонкие брови резко дергаются к переносице. Вытерев салфеткой пальцы, Конан с щелчками вызволяет из хрустящей пачки две таблетки.

- Заслуги?

- Ты задаешь очень много вопросов, Наруто. Я бы посоветовала заткнуться раз и навсегда, но ты же не станешь слушать?

- Это как-то связано с Сасори, верно? Дейдара связан с Сасори, Саске связан с Дейдарой и Итачи. Ты можешь рассказать, что произошло между ними?

- Мало того, что любопытный не в меру, еще и хренов детектив. До тебя до сих пор не дошло, что это самая запретная тема из всех возможных, а?! Готова поспорить, ты влип в эту историю из-за своего неуемного любопытства! – сунув мне в ладонь белые пилюли, Конан отчаливает за стаканом воды.

- И я уже не смогу выбраться, пока не пойму, что происходит.

- Если Дейдара узнает, что я вообще заикнулась об этом – он меня убьет. Дошло? А теперь глотай. И побыстрее, у тебя не так много времени, – Хаюми с самым грозным видом протягивает стакан.

Я подчиняюсь. Противиться нет никакого желания. Может быть, мне это и вправду нужно. Просто выспаться. В незнакомом месте и закинувшись таблетками, но что делать, если по-другому не получается?

- Я не знаю, появлялся ли Саске на этом мероприятии, но, говорят, что его приглашали. По идее, в прошлый раз он должен был позвать и тебя.

- Сейчас… что связывает его и «Синтагму»?

- Я не могу ответить.

- Значит, только Итачи и Дейдара. Ясно… – стягиваю рубашку, без задней мысли рассматривая Конан. Ее лицо становится еще серьезнее. Она действительно боится. – Ты заблуждаешься, считая всех мужчин скотами и уродами. Люди разные. Бывают и хорошие. Ты сможешь кого-то полюбить, если захочешь.

- Это мне говорит тот, кто влюблен в дерьмо собачье?

Заторможенно ухмыляюсь.

- И как ты поняла?

- Стоит кому-то упомянуть о Саске, у тебя взгляд становится щенячьим. Я наслышана о вас двоих, хотя мало знаю о том, что происходило на арене, потому что мне было неинтересно, но по тебе вижу, что убогие чувства – это величайшая человеческая слабость.

- Саске придурок, но он не дерьмо. Просто все, что случилось, завело нас в тупик.

- Ага, конечно. Скажи, и каково это – любить такого уебка?

- Просто, мать твою, восхитительно, – тру глаза и падаю на диван прямо так, в джинсах. Через какое-то время сквозь дымку сна чувствую осторожное тепло – прикосновение одеяла к плечу. – Спасибо.

- Не разбрасывайся благодарностями. Я тебе не сопливая розочка.

- Угу.

А потом тишина в комнате становится ватной, и я впервые за неделю засыпаю с пустой головой.

Без мыслей.

Проснувшись, чувствую себя не в пример лучше. Да, тело болит, голова словно налита свинцом, зато нет невыносимой усталости. Это значительный плюс, пусть даже отдых был искусственным.

Разлепляю глаза. Первым делом вижу Конан в кресле напротив. Она жует китайскую лапшу, увлеченно копаясь в водруженном на колени ноутбуке.