Уличная красотка - [22]

Шрифт
Интервал

И не увяжусь пешком.
Здесь ползала землю роет,
Норовит тряхнуть мешком.
И ни слёз в тебе, ни страха,
Ни влечения к рублю.
Ну, давай еще полвзмаха —
И я тебя почти люблю.
Шансоньетка! Заведенная юла.
Шансоньетка. Не до углей,
не дотла —
Выгорает до окурочка.
Дурочка.
Но чего не будет точно
Ни по просьбе, ни на спор:
В самом издыханьи ночи,
В самый шапочный разбор,
Передушен, напомажен,
Зябко окунаясь в дым,
Твой окурок рядом ляжет
С недокуренным моим.
Шансоньетка! Заведенная юла.
Шансоньетка. Не до углей,
не дотла —
Выгорает до окурочка.
Дурочка.
1993 год

Шара-бара

В дальнем городе, где детство, свесив ноги,
Азиатской пыльной маялось жарой,
Проезжал смешной старьевщик по дороге,
Зазывая всех своей «шара-барой».
И менял он на бутылки и обноски
Леденцы и много всякого добра,
И кричал на все лады и отголоски:
— Есть шара-бара!..
Я уехал. Я слоняюсь по столице,
Городской и светской хроники герой.
Здесь старьевщика другого колесница
Зазывает золотой «шара-барой».
Он меняет душ обноски на обновки,
Он торгуется с утра и до утра.
От Кремля старьевщик катит до Рублевки.
— Есть шара-бара!..
Я уехал. Время краски тихо стерло,
За плечами годы встали в длинный строй.
И теперь, до хрипоты срывая горло,
Пробавляюсь я и сам шара-барой.
Обгоняючи попутные упряжки —
Знать, такая на дворе стоит пора —
Вот и я стихи меняю на бумажки.
— Есть шара-бара!..
Шара-бара. Давай меняться, только свистни.
Мониста дней на щепки из-под топора.
Меняю жизнь еще хотя бы на полжизни.
Шара-бара… Шара-бара.
2007 год

Шарк… шарк…

Соседская дочка без «экстази» просто
Не может ни петь, ни плясать.
И в такт на диване не может попасть.
Она театрально-поклонная в доску,
Но зелья не хочет бросать.
Театр — ей от бога. И он не дает ей
пропасть.
И лечит ее в этой шумной квартире
От боли, любви и креста
Лихой порошок и заезжий кумир.
И двери в квартире все шире и шире,
И в них, покидая места,
Уходит в четыре погибели согнутый мир.
Шарк… шарк… шарк…
Ширк… ширк… ширк…
Как такси запоздалое — в парк.
Как звезда освистанная — в мир.
Она молода и красива до боли
И курит манерно (пока),
Ей лучшей гимнастикой будет стриптиз.
А в сердце сонеты, как звери в неволе,
Дерут об решетки бока —
Как юный артист об канаты кулис.
Шарк… шарк… шарк…
Ширк… ширк… ширк…
Как такси запоздалое — в парк.
Как звезда освистанная — в мир.
Я ей — не любовь. Не роман. И неважно.
Я просто пою ей за то,
Что грустных поэтов читает она наизусть.
За то, что театр без вешалки даже
Ее принимает пальто,
И в нем после спектакля бредет театральная
грусть.
Шарк… шарк… шарк…
Ширк… ширк… ширк…
Как такси запоздалое — в парк.
Как звезда освистанная — в мир.
1998 год

Шлюха

Что она себе искала —
Бог ее рассудит и простит —
Чехарду и смену кавалеров.
Во дворе ее фискалы
Разбирали хором по кости
С тысячей примеров.
Яд сочился вслед глухо
С языков невест и жен:
— Вот она идет… шлюха!..
Что ты в ней нашел?
Что ты в ней нашел?
Через двор плыла,
Собой цвела,
Рыжая. Я по ней сох.
Ветром мне во сне трепал
висок
Мой давнишний полуночник,
Мой давнишний полубог.
Плыл поверх пугливой тени
Отблеск рыжего огня,
Ночь ее тянула прочь от дома.
Мимо черных стен и окон,
Мимо глупого меня,
В теплый летний омут.
А наутро с ней ухарь,
В пальцах крутит рыжий шелк.
— Вот она опять… шлюха!..
Что ты в ней нашел?
Что ты в ней нашел?
Не вела она плечом и бровью
И под руганью плыла,
Стискивая слезы, до подъезда.
Что она себе искала,
Изловчилась, видно, и нашла.
И на том исчезла.
Долго мне сверлил ухо
Всхлип ее в ночи тяжел.
— Вот она опять… шлюха!..
Что ты в ней нашел?
Что ты в ней нашел?
Через двор плыла,
Собой цвела,
Рыжая. Я по ней сох.
Ветром мне во сне трепал
висок
Мой давнишний полуночник,
Мой давнишний полубог.
1990 год

Эх, письма Светкины

Эх, письма Светкины —
Листки-оборвыши,
Линейки с клетками,
Клочки-заморыши.
Конверты-голуби —
Крыло заклеено,
Кружите головы —
Пусть так вам велено.
Мне в них, как в зеркале, —
Мелькнуть и выпорхнуть,
Не мерить мерками,
А память вытряхнуть.
В них чувства всклочены
И в грудь бумажную
Пером вколочены —
Не вырвать заживо!
Огню не брошены
В кудряшки рыжие,
Мои хорошие,
Спасибо — выжили.
Как много вложено
В конверт взлохмаченный,
Как жизнь безбожно все
Переиначила.
Но строчки катятся,
Как с гор салазочки,
Мелькает платьице
Девчонки-ласточки,
И тени тычутся
Губами теплыми,
И полночь бычится —
Глазеет окнами.
И сердце бешено
Готово выстрелить!
Эх, письма… Нежная
Девчонки исповедь.
1985 год

Юродивый

Бомжей похватали. Их меньше стало
вроде бы.
В «спецы», в ЛТП и в ИТК.
Церковь. День. И на тебе — юродивый!
Руку тянет мне для пятака.
Существо размера полсаженного,
Серость — от макушки и до пят.
Лоскуток Василия Блаженного —
Истов. Жалок. Голоден. И свят.
…Вижу… Вижу…проглядел убогий…
Грохнул взрыв… и повалилась церковь
в ноги…
Не крича… не лопоча…
В ноги… в ноги палача!..
Комсомольской доблести трофеи…
Клочья от Луки и от Матфея…
Клочья Веры!.. Клочья Рода!..
Сатанинское отродие-е-е!..
Помолчи. На рупь тебе, юродивый.
Помолись за Веру. На кошель мой.
Я богатый — мне не подают.
За богатство вечной числюсь шельмой
В этом ошельмованном раю.
Я горстьми швыряю при народе
Клад мой — горьки-вещие слова.
Всяк из нас по-своему юродив.
Русские. Юродивые. Два.
1986 год

«Я не езжу в метро, не сижу в электричках…»

Я не езжу в метро, не сижу в электричках,

Еще от автора Александр Васильевич Новиков
Записки уголовного барда

УДК 821.161.1-94 ББК 84 (2Рос=Рус) 6-4 Н73 Новиков А. В. Н73 Записки уголовного барда /Александр Новиков. – М.: Астрель, 2012.– 368 с. ISBN 978-5-271-41440-4 (ООО «Издательство Астрель», Москва)Александр Новиков – поэт, певец, композитор, автор более трехсот песен и художественный руководитель Уральского Государственного театра эстрады. В 1984 году он записал свой знаменитый альбом «Вези меня, извозчик». Сразу после этого по сфабрикованному уголовному обвинению был осужден и приговорен к десяти годам лишения свободы.Прежде чем приговор был отменен Верховным судом России, а обвинение признано незаконным, Александру Новикову пришлось провести шесть лет в заключении.


Арестант

«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.


Мент

Большие деньги — это большие соблазны. Не всякая женщина согласится променять ради любви дворец на рай в шалаше. Чтобы обеспечить любимой женщине роскошную жизнь, оперативник Александр Зверев пошел на преступление. И попался. Его мучают подозрения — неужели его подставила любимая женщина? Разобраться в этом деле обещает журналист Андрей Обнорский…


Байки служивых людей

Андрей Константинов и сотрудники Агентства журналистских расследований от всей души делятся с читателями самыми любопытными подробностями своего служивого прошлого. «Байки служивых людей», взрывные, искрометные, порой ироничные, а порой и грустные, заставляют вновь окунуться в «счастливое» время «в сапогах» и расстаться с ним еще раз, но уже сквозь смех и слезы.


Ультиматум губернатору Петербурга

Осенью 1998 г. в ходе предвыборной кампании в Законодательное Собрание г. Санкт-Петербурга заместитель директора Агентства Журналистских Расследований Николай Повзло волею случая сталкивается с целым рядом странных событий, на первый взгляд никак не связанных друг с другом. Но все эти события так или иначе затрагивают не только простых граждан, но и весьма влиятельных политиков Петербурга и России. Сначала журналист, почувствовавший связь между загадочными событиями, руководствуется ложными логическими посылами, но потом он, не без помощи сотрудников ФСБ, понимает, что все странные и кровавые преступления выстраиваются в стройную и страшную цепь, имя которой — террор.


Охотник

Он - офицер ГРУ по прозвищу Гурон. Его долг - выполнять приказы и служить своей стране. Ему довелось пройти сквозь ад: вражеский плен в Африке, остров людоедов, нелегальный рейд через всю Европу в отчаянном стремлении вернуться в Россию, гибель женщины, которую он обещал спасти… После трехлетнего отсутствия Гурон вернулся домой, но не нашел даже фундамента. Родина изменилась до неузнаваемости - теперь на улицах его города идет война за место под солнцем. Война изо дня в день… И ему придется в ней участвовать!