Улица роз - [47]

— Глупая, глупая, глупая!

Паника росла, и наконец Мэрилин почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. Обретение контроля над своими эмоциями требовало грандиозных усилий.

Добившись этого, Мэрилин поднялась и изучила свое отражение в зеркале. Какая же она бледная. Это объясняло замечание, которое она услышала сегодня. Галерею посетил постоянный клиент, который кинул взгляд на Мэрилин и спросил, не подхватила ли она грипп.

Подозрение на грипп было бы облегчением по сравнению с ее ситуацией. Что ей теперь делать? Вопрос крутился в голове, как шарик в жестяной банке. Некоторое время, как бы ни было сложно, Мэрилин делала вид, что все в порядке. Но, разогрев замороженный полуфабрикат в микроволновке, села за кухонный стол и стала разбираться со своими эмоциями.

Одно было очевидно — она ничего не скажет Джону Бауману. Да у нее и нет причины увидеться с ним. Сейчас работы Джона выставляются повсюду. Ему не нужно знать о ее беременности до того, как ребенок родится. А тогда уже он, без сомнения, подумает, что отцом является другой мужчина. Именно этого и хотела Мэрилин.

Она не допускала и мысли, что у Джона есть право знать обо всем. Вероятно, он так же хочет нести ответственность за этого ребенка… Нет, она решительно отвергла дальнейшие размышления.

Был еще один повод для беспокойства — необходимость хранить эту новость в секрете от друзей и семьи так долго, как только возможно. Годом ранее, когда Келли была беременна, ее положение почти не было заметно. Даже на седьмом месяце Келли носила свою обычную одежду. И Мэрилин надеялась, что сможет скрыть свое состояние, по крайней мере, до тех пор. Она станет носить свободные платья и избегать облегающих деловых нарядов. Скрывать беременность будет сложно, но она постарается потянуть так долго, как только сможет.

Ей необходимо освободить в своей жизни место для ребенка. Незапланированная беременность стала шоком, но она быстро приспособится. Этот ребенок, ее ребенок, растет внутри ее, и на мгновение Мэрилин едва не закружилась от радости. А затем реальность обрушилась на нее.

Менее чем через восемь месяцев она станет матерью. Жизнь дает ей второй шанс, и в этот раз она не повторит ошибок прошлого. Теперь она не позволит мужчине управлять своей жизнью и жизнью ее ребенка.

Мэрилин поглотили эмоции и планы, сформировавшиеся лишь наполовину, и она уже не хотела сидеть дома. Предрождественская суматоха была в самом разгаре, и Мэрилин хотелось веселья и радости.

Она направилась в большой магазин, который располагался рядом с театром. В длинном одноэтажном здании находилось несколько маленьких магазинчиков, Уол-март, огромный магазин авторских вещей. Парковка была заполнена. Мэрилин направилась к кинозалам и прочитала афиши, но ни один из фильмов не привлек ее внимания.

Осмотр магазина вещей ручной работы показался ей куда более интересным занятием. Пересекая парковку, Мэрилин заметила Джона, который направлялся ей навстречу.

— Счастливого Рождества, Джон.

— Привет, Мэрилин. — Его взгляд был настороженным. — Рождественские покупки?

— Пока просто присматриваюсь. Я так поняла, ты отвез свои фотографии в Сиэтл.

Слухи, что теперь его работы выставляются в большой галерее Сиэтла, разнеслись очень быстро. Для Джона все обернулось удачей, и Мэрилин была рада слышать подобные новости, хотя галерея на Харбор-стрит и потеряла те деньги, которые приносили его фотографии.

Джон кивнул.

— Мои поздравления, Джон. — Мэрилин действительно была за него рада.

— Спасибо.

— Было приятно увидеть тебя.

Это было правдой лишь отчасти, но другие слова прозвучали бы невежливо.

Стоять посреди парковки было бессмысленно, и Мэрилин хотела идти дальше, но Джон остановил ее:

— Мэрилин.

— Да? — Она понимала, что ее голос звучит нетерпеливо.

— Я хочу поговорить о той ночи.

Мэрилин закрыла глаза, не желая этого слышать.

— Мы разве не обсудили данную тему?

— Я не планировал того, что произошло.

— Раз ты так говоришь… — Мэрилин отвела взгляд, не осмеливаясь смотреть на него.

— Если ты понимаешь, о чем я… Я пытаюсь сказать, что не предохранялся. — Джон пожал плечами, когда не услышал ответа. — Ты действительно хочешь, чтобы я объяснил?

— Нет. — Последнее, в чем нуждалась Мэрилин, — объяснение.

Только не теперь, когда Мэрилин лучше его самого знала, каковы могут быть последствия. И каковы они есть.

— С тобой все в порядке? То есть, есть ли шанс, что… ну ты знаешь…

Беспокойство Джона было очевидно.

Мэрилин выдавила улыбку:

— Не беспокойся об этом.

— Но я волнуюсь. — Взгляд Джона помрачнел. — Мне нужно знать, я должен быть уверен.

Мэрилин испугалась, что он догадается, и быстро проговорила:

— Я в порядке, Джон. Спасибо за беспокойство, но ситуация под контролем.

— Ты уверена?

Его облегчение было заметно.

— Абсолютно.

Секунду или две Джон удерживал ее взгляд, а затем резко повернулся и ушел.

И только тогда Мэрилин смогла расслабиться. Она выровняла дыхание и поторопилась в магазин.

В пятницу, за пять дней до Рождества, Мэрилин решила пообедать в ресторане «Сытные блюда», где готовили замечательные супы и оригинальные сэндвичи. Ресторан был местной достопримечательностью, и Мэрилин ходила туда так часто, как только могла. Наслаждаясь супом из морепродуктов, Мэрилин сидела одна в углу и читала журнал, когда появилась ее мать.