Укрощенная Элиза - [31]

Отец вдруг нахмурился, и она сразу испугалась.

– Пожалуйста, оставь этот тон, когда разговариваете со мной, мадам, – строго сказал он. – Твое вдовство, Элиза, не имеет значения в данном вопросе. Ты сделаешь так, как я тебе велю.

У нее, наверное, был очень печальный вид, потому что отец тут же смягчился.

– Ну перестань, моя дорогая. Ты должна понять, что я хочу тебе добра. Ты ведь только женщина и не знаешь сама, что именно для тебя хорошо. Но я твой отец, и я знаю. Мне, скажу откровенно, не нравится, что ты живешь в городе одна. Ты очень молодая и очень красивая вдова. Если бы Майлс не обещал мне присмотреть за тобой, я бы настаивал, чтобы ты переехала сюда и жила в этом имении после смерти Джеймса.

Теперь лорд Даррин делает тебе предложение. Не могу передать, как я рад за тебя. И ты не должна думать, что я заставляю тебя выйти за него замуж лишь потому, что его отец спас мне когда-то жизнь. Нет, разумеется. Граф чудесный молодой человек, он будет тебе хорошим мужем.

– Пожалуйста, отец, я умоляю тебя. Не проси меня о том, что я не могу сделать, что противно мне! Но, быть может, тебе не известны мои чувства к этому человеку? Так я скажу тебе. Я ненавижу его, и мне не нравится, как он живет. И если бы ты знал, то не заставлял бы меня. У него не дом, а какая-то развалюха. Нет мебели, нет слуг. Это будет не жизнь, а каторга!

– Ну что ты, дочка, ты явно преувеличиваешь, – сказал отец. – Хотя все женщины склонны преувеличивать, я знаю. Но граф заверил меня, что ты будешь довольна.

– Видимо, это только потому, что через год-два такой жизни я буду в могиле, – пробормотала Элиза.

Ее отец встал.

– Тебя утомила дорога. Иди и отдохни. Мы поговорим об этом позже, когда ты не будешь так раздражена.

Он поцеловал ее и подвел к двери. Поднимаясь по лестнице, Элиза еще раз сказала себе, что не станет женой графа и никто не сможет ее в этом переубедить. Как-нибудь она докажет это и отцу. Главное – не оскорблять его. Тогда он простит ее за непослушание. От всех этих мыслей ей снова стало нехорошо.

– Ах, Элиза, ты уже приехала? – ее мачеха появилась на лестнице.

Элиза кивнула, не в состоянии ничего ей сейчас ответить.

Маргарет Гринэвэй посмотрела изучающе в лицо своей падчерицы.

– Значит, отец уже сказал тебе? – мягко спросила она.

И Элиза еще раз кивнула. Затем ей стало так плохо, что ее затошнило. Она прижала ко рту руку, пробежала в свою комнату и захлопнула дверь перед самым носом у мачехи, когда та попробовала пройти следом.

Мисс Пелхэм распаковывала чемоданы.

Она посмотрела на свою хозяйку и сразу схватила таз.

– Вот, мэм, прямо сюда, – сказала она, подставляя таз.

Затем, по совету служанки, Элиза легла в постель, укрылась потеплее и задремала.

Ее разбудил гонг. Она вызвала мисс Пелхэм и заявила, что хорошо выспалась и спустится к ужину. Элиза надела новое желтое шелковое платье. Чуть позже она присоединилась к отцу и мачехе в столовой.

– Извините меня, мэм, – сказала она, сделав реверанс. – Я не хотела быть с вами грубой. Мне просто стало нехорошо, и я не могла ждать.

Миссис Гринэвэй удивилась, что ее падчерица сочла разумным извиниться перед ней. Элиза никогда этого раньше не делала.

– Ничего, все нормально, Элиза. Уверена, что тебе уже лучше?

Элиза увидела, что отец внимательно на нее смотрит. Но его явно не заботило здоровье дочери, потому что он как-то хитро улыбался. С ужасом Элиза подумала, что еще новенького он ей готовит.

За ужином никто не говорил о предложении графа, и Элиза была этому бесконечно рада. Она надеялась, что так будет и дальше, а потом они пройдут в гостиную, где выпьют по бокалу портвейна.

Элизе требовалось время, чтобы как следует выстроить свои аргументы против замужества. Отказать графу надо так, чтобы не обидеть отца.

Когда миссис Гринэвэй встала, Элиза последовала за ней в гостиную.

Лакей уже разжег там камин.

– Оставьте нас, – нетерпеливо сказала миссис Гринэвэй.

Элиза удивилась, потому что ее мачеха всегда была вежлива с прислугой.

Они сели друг напротив друга у камина. Лакей поклонился и вышел. Они молча ждали, когда за ним закроется дверь.

– Элиза, я знаю, что отношения между нами не всегда были хорошими, – начала миссис Гринэвэй, глядя внимательно на падчерицу. – Конечно, мне было трудно прийти в дом второй женой твоего отца, когда тебе уже исполнилось четырнадцать лет. Тебе не хватало матери, я не могла ее заменить, а ты и не хотела, чтобы я заменяла ее. Да, я все понимаю. – Она помолчала, как бы ожидая ответа. Но, видя лишь смущение на лице Элизы, продолжила: – Пожалуй, я не должна говорить тебе это сейчас. Тем более за спиной твоего отца и против его желания. Но я не допущу, чтобы он сделал то, что задумал, не предупредив тебя. И я должна сказать это немедленно. Он придет сюда с минуты на минуту.

– Что он задумал? – спросила Элиза пересохшими губами.

– Он сказал мне, что ты не слушаешься его. Что ты не хочешь выходить замуж за лорда Даррина. Что ты почему-то ненавидишь его. Это правда?

– Я не могу выйти за него замуж, – сказала Элиза сжав руки. – Я не хочу жить в нищете до конца моих дней. Я не могу!

Миссис Гринэвэй нахмурилась.