Укрепленный вход - [118]

— Вы что, не хотели сами заниматься своей собственностью?

— Я воспользовался услугами управления, лейтенант, потому что действительно не хотел этим заниматься. Я никогда не принадлежал к числу домовладельцев, которые ходят от двери к двери и собирают квартплату. Найти хорошо знающих свое дело управляющих — основной залог успеха, когда имеешь дело с недвижимостью.

Полицейские, конечно, поймут, что он лжет. Они поймут это потому, как он будет усмехаться. Но напишут свои отчеты и вернутся к более выигрышным расследованиям, оставив Марека в покое, и он поздравит себя с тем, что самостоятельно принял решение начать все это предприятие. Он никогда ни с кем не делился планами, кроме Уильяма Хольтца и Мартина Бленкса, так что теперь остался в стороне от всяких подозрений. Последнее действие Хольтца как официального представителя своего клиента состояло в переводе акций Бленкса на имя Марека Ножовски. Теперь он единственный владелец «Болт Реалти». Скоро Марек начнет избавляться от недвижимости на Холмах Джексона. Он продаст эти дома, подсчитает прибыть и займется чем-нибудь другим.

Мысль о прибыли разлилась теплом по его телу, как будто он уже выпил кофе, который только что поставил на подогреватель. Марек еще успеет уплыть в мир своей любимой мечты, до того как приедет Мари.

Большинство моралистов с устойчивыми принципами наконец-то проснутся и заявят о своей власти. Южную границу Америки плотно закроют, оставив несколько контрольно-пропускных пунктов. Пограничные отряды будут готовы стрелять во все, что движется с севера Мексики. Легальную эмиграцию откроют только для белых европейцев, которые со временем станут белыми американцами. Ведь история Америки всегда была основана на духовном наследии Европы.

Будут созданы специальные концлагеря — конечно, не лагеря смерти, которыми пугают общество пессимисты, а трудовые лагеря для десятков тысяч наркоманов. Американцы наконец поймут, что не могут себе позволить содержать класс безработных, постоянно находящихся под кайфом. В Америке так много предстоит сделать. Города задыхаются от грязи и отходов, а пригороды отравлены токсичными свалками. Мосты разваливаются. Реки заражены отходами индустрии.

Полдень. Безжалостно палит солнце пустыни. Заключенные, в основном негры, выходят из автобусов, среди них много женщин. Разве неудивительно, что угрожающий вид у этих черных так быстро куда-то испарился? Их внутренняя агрессия превратилась в страх и панику. Их содержали всех вместе несколько дней, но, в отличие от немецких евреев, те, кто посильнее, не делились дневным рационом со всеми остальными, они раздавали воду и еду по своему усмотрению, как тюремные короли, которые разрешают избранным смотреть вечерние телепередачи.

Молодые женщины особенно страдали. Они были почти в обмороке от испуга и оглядывались по сторонам, ища какой-нибудь поддержки. Приказ раздеться следовал незамедлительно — нужно было произвести дезинфекцию, как обычно это делают со зверями перед тем, как перевезти их в зоопарк. Женщины в отчаянии возводили глаза к небу. Как и ожидал Марек, большинство сук были огромными и толстыми. Груди свисали до самого живота, а животы висели вокруг бедер. К счастью, среди них было несколько девочек-подростков, с сильными мускулистыми телами, которые, казалось, так и дышали сексуальной энергией. У них были чудесные тела.

Сержант, идя рядом с Мареком, записывал номера тех, на кого тот указывал. Потом девушек поселят в специальные бараки (его, надзирателя лагеря, бараки), и он даст им надежду избежать худшего. Да, они смогут жить в относительном комфорте и спать на настоящих кроватях. У них будет достаточно еды, чтобы поддерживать постоянный вес. Его требования строги: повиновение — немедленное и абсолютное и, конечно, сексуальный энтузиазм, возможно, напускной, но достаточно сильный и убедительный для такого старого циника, как Марек Ножовски.

Он откинулся на стуле и посмотрел на часы — сколько времени осталось до появления Мари. Его охватило такое вожделение, что, казалось, еще немного — и оно его сожжет.

Стенли Мудроу сидел в «бьюике» Джима Тиллея. Мотор и обогреватель были включены. Машину он припарковал за молодыми деревьями в сотне ярдов от летнего домика, где Марек ждал Мари Портер, так чтобы из дому ничего не было видно. Мудроу тоже не видел взятую напрокат машину Мари Портер, которую она подвела к двери дома. Однако он слышал шум мотора. Передатчик, укрытый на груди Мари, передавал удивительно чистый сигнал. Он был специально сконструирован для работы в «джунглях» Нью-Йорка, где обычно идет колоссальное количество помех, и полицейским очень трудно поддерживать контакт с патрулем.

Радио в машине Мари было настроено на волну, по которой передавали легкий рок, и Мудроу слышал, как Джон Леннон советовал всему миру «Представить себе». Финиш поиска, как это часто случалось, придавал привкус усталости к ощущению близкого триумфа. Он отдал свое удостоверение (сказать по правде, они заставили его отдать), но все еще любил охотиться. Без охоты он бы не смог наслаждаться всем остальным. Еда, секс, любовь, дружба — все зависело от того, как ему удавалось осуществить свое понимание справедливости. Наверное, это была глупость, но Мудроу уже давно признался в ней самому себе.