Украйна. А была ли Украина? - [7]
Отправившись в свое путешествие вниз по Днепру, отступники узрели на холме славный город. Оказалось, что за крепостными стенами стоит град, основанный неким Кием. Узнав, что в городе нет правителя, и его население платит дань хазарам, они там решили осесть и править. Надо признать, что новгородские и киевские князья, судя по куцым летописным сведениям, открыто не враждовали, хотя отдельные стычки и отмечались.
После смерти Рюрика опеку над его малолетним сыном взял Олег, который отправился в поход на Киев. Захватив город, он в 882 году казнил изменников — Аскольда и Дира. Историки считают эту дату, как начало образование Киевской Руси. В период правления Олега государство стало расширяться за счет завоевания князем других территорий — сел, поселений и городов, а также столкновений с внешним врагом Византией.
Киевская Россия постепенно превращалась в могущественное государство, с которым считались соседи. Город Киев по свой архитектуре, красоте и богатству, выделялся в лучшую сторону от других городов. В том числе и столиц соседних государств.
Этот город длительное время был оплотом Руси. Недаром его называли и называют и на постсоветском пространстве и за рубежом — «мать русских городов». Заметьте — не украинских.
Завершилось могущество и града стольного, и государства российского во время нашествия монголо-татарского войска. Кочевники сровняли город с землей, разрушили многие поселения, полонили тысячи русичей. Всепожирающие пожары в городе и других местах пылали в течение многих месяцев. Именно Киевская Русь самоотверженно приняла основной удар степных варваров, стала своеобразным эскарпом от продолжения их массового и глубокого движения к центрально-европейским государствам и продвижения дальше.
Интересная деталь, к тому времени, когда Олег захватил Киев, Русь уже существовала, но не Киевская, а Новгородская. Именно Аскольд и Дир из Новгорода двигались по Днепру к Киеву. Значит, до Киевской Руси существовала Новгородская Русь.
Гибель Олега от укуса змеи и вообще его жизнь, походы и подвиги ярко описал А. С. Пушкин в «Песне о Вещем Олеге».
Страшным кошмаром раннего и позднего средневековья для Руси, да и в других странах был процесс передачи власти из-за отсутствия внятной системы престолонаследования. У каждого князя-воеводы со временем естественно появлялись и имелись дети, братья, племянники, которые после ухода из жизни правителя Руси или ее отдельного княжества претендовали на власть.
Часто право на управление Русью отмечалось настоящими войнами и утверждалось силой оружия. Иногда прямо-таки криминальными методами: отравлениями и убийствами. Примером может служить воцарение на власть князя Святополка, которого в народе прозвали Окаянным. Дело в том, что он перебил всех своих братьев-претендентов на власть в Киеве. Несмотря на распри в среде Рюриковичей, Киевская Русь управлялась великим князем, который объединял, и, казалось бы, цементировал княжества.
Большое влияние для борьбы с междоусобицами сыграл съезд князей в городе Любече на Днепре в 1097 году. Причинами собраться князьям для откровенного разговора стали:
1. жестокие междоусобные войны между князьями, которые воевали друг с другом за территории и влияние на Руси;
2. необходимость создать единую армию для сопротивления половцев, чьи набеги наносили серьёзный вред стране.
Междоусобные войны в борьбе за власть между людьми, живущими на одной территории, возникавшие на почве внутренних раздоров, как считают историки, черпавшие знания из летописей, привели Киевскую Русь к поражению и распаду. Эти ссоры родичей характеризовались слабостями с обеих сторон. Случилось это при Ярополке в 1237 году, когда почти на два столетия княжества Руси попали в полную зависимость от степняков-кочевников, ордынцев, воителей Золотой Орды.
Однако реально начало распада считается с 1232 года при правлении князя Мстислава Великого, когда города Полоцк и Новгород отказались признавать киевскую власть.
Киевскую Русь можно считать первой формой российской государственности, в которой были и великие победы и такие же поражения. Есть смысл напомнить о славе русских знамен того времени: 862 год — приход варяга Рюрика в Новгород на Княжение, 882 год — вещий Олег захватил Киев, 907 год — поход на Константинополь, 988 год — Крещение Руси, Любечский съезд князей и 1125–1232 годы княжение Мстислава Великого.
Великий русофил, публицист и писатель Вадим Кожинов, которого не раз приходилось слышать автору на писательских посиделках, писал о периоде правления Ярослава Мудрого:
«Между тем русская культура (в самом широком значении слова), дошедшая до нас от эпохи Ярослава, представляет собой всецело очевидное наследие, сохраняющее свою не могущую быть превзойденной ценность — то есть она полностью существует и сегодня, сейчас…
Это и собор Святой Софии в Киеве, и Новгородская София, которая, в отличие от Киевской, полностью сохранила ценнейшие фрески и мозаики, это и проникновенное «Слово о законе и Благодати» митрополита Иллариона и восходящие непосредственно к эпохе Ярослава элементы Киевских и Новгородских летописей…»
Что бы там ни врала антисталинская пропаганда, легендарный СМЕРШ не был филиалом преисподней, а военные чекисты — исчадиями ада и демонами во плоти. Скорее уж военная контрразведка сравнима с Чистилищем, через которое в годы Великой Отечественной прошли сотни тысяч немецких военнопленных и миллионы советских граждан, вырвавшихся из «котлов», возвращавшихся из вражеского плена и с принудительных работ.Вопреки расхожим мифам, деятельность СМЕРШа не сводилась к силовым задержаниям с «качанием маятника» и стрельбой с обеих рук «по-македонски» — в основном это была рутинная, тщательная, скрупулезная работа по сбору и анализу информации, может, не такая эффектная, как в кинобоевиках, но зато гораздо более эффективная.
Уникальная книга воспоминаний офицеров СМЕРШа. Эксклюзивные интервью ветеранов военной контрразведки о деятельности ГУКР «Смерть шпионам!» в годы Великой Отечественной и сразу по ее окончании. Неизвестные подробности тайной войны. Откровенные рассказы оперативников-«волкодавов» об охоте на немецких шпионов и диверсантов, об «очистке тыла» и «зафронтовой работе», силовых задержаниях и многомесячных радиоиграх – о лучших спецоперациях легендарного СМЕРШа, разгромившего агентуру III Рейха и обеспечившего Сталину подавляющее информационное превосходство над Гитлером.Автор этой книги, сам военный контрразведчик, много лет собирал свидетельства коллег об увиденном и пережитом.
Автору книги – полковнику советской контрразведки – приходилось ежедневно «вариться» в коллективе сильных, мужественных и умных офицеров военной разведки, своеобразной элите армии во главе с ее патриархом – генералом армии, мудрым и скромным человеком, высоким профессионалом, прошедшим войну на высоких должностях в легендарном СМЕРШе – Петром Ивановичем Ивашутиным. П.И. Ивашутин отдал всю жизнь борьбе на незримом фронте: 25 лет – в военной контрразведке и 25 лет – в военной разведке. В книге дан краткий исторический очерк зарождения армейской контрразведки СМЕРШ и военной разведки ГРУ.
У Александра Белова (Йоганна Вайса) — главного героя фильма «Щит и меч» и одноименного роман был прототип — легендарный советский разведчик полковник Александр Святогоров, он же «майор Зорич». Вот только совершенные Йоганном Вайсом подвиги были вымышленными. Т. к. подробности проведенных «майором Зоричем» операций в то время все еще оставались секретными.В 1941 году Александр Святогоров обеспечивал эвакуацию стратегических объектов на Восток и зачищал тыл Красной Армии от вражеских агентов и диверсантов; работая по заданию легендарного Павла Судоплатова, вместе с «богом рельсовой войны» Ильей Стариновым, участвовал в ликвидации немецкого коменданта Харькова и захвате личного представителя адмирала Канариса; во главе разведывательно-диверсионных групп дважды забрасывался в глубокий немецкий тыл, сыграв решающую роль в разгроме абверовского «осиного гнезда» — спецшколы и «Особой части СС» под Люблином… А завершил он службу в разведке в 1961 году в Германии.
В 2018 году Россия отмечает 100-летние юбилеи двух важных подразделений в системе государственной безопасности — военной разведки (ВР) — ГРУ Генштаба Вооруженных сил и Департамента военной контрразведки (ВКР) ФСБ РФ. Всегда считалось, что военная разведка — это глаза и уши армии, а военная контрразведка — ее ангел-хранитель. Если ВР — добывающий информацию орган, то ВКР защищает армию от агентурного проникновения в среду ее личного состава. Книга посвящена некоторым сторонам в истории совместной борьбы военных разведчиков и контрразведчиков во время Великой Отечественной войны и в годы холодной экспансии стран США и блока НАТО — в войне после войны.
Эта книга посвящена памяти руководителей УКР Смерш фронтов и, в частности, начальника ГУКР Смерш НКО СССР В.С. Абакумова — одной из самых загадочных и трагических фигур советской истории. Его следственное дело засекречено до сих пор. В книге наряду с биографическими данными апостолов фронтового Смерша показан срез той черновой работы, которая позволила переиграть опытные и коварные спецслужбы нацистской Германии на полях невидимых сражений — абвер и Главное управление имперской безопасности (РСХА). Советским военным контрразведчикам под руководством героев этой книги удалось воплотить в жизнь лозунг «Смерть шпионам!».
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
В монографии осуществлен анализ роли и значения современной медиасреды в воспроизводстве и трансляции мифов о прошлом. Впервые комплексно исследованы основополагающие практики конструирования социальных мифов в современных масс-медиа и исследованы особенности и механизмы их воздействия на общественное сознание, масштаб их вляиния на коммеморативное пространство. Проведен контент-анализ содержания нарративов медиасреды на предмет функционирования в ней мифов различного смыслового наполнения. Выявлены философские основания конструктивного потенциала мифов о прошлом и оценены возможности их использования в политической сфере.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.