Украинский национализм. Факты и исследования - [32]

Все эти организации контролировались украинскими националистами, хотя основной задачей было создание украинского территориального государства, которое объединило бы людей любого этнического происхождения, живущих на украинской земле. И таким образом получилось, что одним из главных административных должностных лиц – главой администрации района (то есть сельского района вне города (так в тексте. – Примеч. пер.) был поляк, а начальником экономического отдела городской администрации – русский[218]. Похоже, между местными группами и представителями ОУН, пришедшими с запада, сложились весьма сердечные отношения. Многие местные граждане, главным образом молодые люди да и кое-кто из административных должностных лиц, присоединились к националистической организации. Поддержка была настолько сильна, что появилась возможность организовать новую местную организацию («Краєва Екзекутива») мельниковцев, во главе которой встали сын главы областной администрации и еще один местный лидер[219]. В целом влияние ОУН-М в жизни Житомира к концу лета 1941 года было преобладающим.

Первые организаторы ОУН-М прибыли, похоже, с вермахтом. А первейшим среди них был Богдан Конык, из Галиции, занимавшийся прежде всего налаживанием полицейской службы. В конце июля вместе с молодым украинским журналистом с Карпат Георгием Тарковичем, чьи многочисленные статьи являются одним из главных исторических источников того периода (очевидно, для автора. – Примеч. пер), он с разрешения немцев направился в близлежащий лагерь советских военнопленных и набрал добровольцев в полицию[220]. Захвалинский, выходец с Восточной Украины, который когда-то состоял в Украинской республиканской армии, но проживший много лет во Франции на положении простого рабочего, был назначен начальником полиции. Он был сторонником Мельника. Заместителем был выбран Календа, из местных, человек, не связанный с какой-либо фракцией, а адъютантом начальника стал буковинец, сторонник Мельника.[221]

Главная задача полиции состояла в том, чтобы подготовиться к обоснованию в Киеве, после того как столица попадет в руки немцев. Для той же цели, вполне очевидно, создавалась газета «Українське слово»; этот орган был предназначен для скорейшего перевода в Киев. И подготовка главных пропагандистов восточной группы ОУН-М шла полным ходом. Среди них были Иван Рогач, закарпатский украинец, Ярослав Чемеринский, один из ведущих писателей эмиграции, и Петро Олийник. При их деятельном участии было привлечено множество способных местных журналистов, хотя не все из них были сторонниками Мельника.[222]

Все эти приготовления служили фоном для более знаменательного события в развитии житомирской базы – прибытия туда лидеров фракции с целью взять в свои руки руководство кампанией по завоеванию Восточной Украины. Сам Мельник остался на прежнем месте, возможно, потому, что его отъезд вызвал бы подозрение немцев, но верхушку Провода представляли и Сенык, и Сциборский.

С ними прибыл доктор Кандыба, сын известного восточноукраинского поэта, жившего в эмиграции. Кандыба, более известный как Ольжич, был достаточно молодым человеком тридцати с лишним лет. Хотя он учился на археолога, в течение нескольких лет был одним из видных лидеров ОУН, но не входил в Провод. Теперь ему было поручено заниматься группами, выдвинувшимися в Восточную Украину.[223]

Эти три лидера пересекли Галицию в середине августа, сделав краткую остановку во Львове. Они вели себя осмотрительно, стараясь не рекламировать свою поездку; по-видимому, ни в Галиции, ни по пересечении границы Волыни, где требовался специальный пропуск, немцы им не досаждали. ОУН-М всегда отрицала, что будто бы имелось какое-либо соглашение с немцами относительно этой поездки, но весьма вероятно, что высокие должностные лица вермахта были в курсе этого, по крайней мере неофициально. Во всяком случае, достигнув Житомира в последних числах августа, лидеры ОУН действовали там весьма открыто. Однако внезапно их миссии был положен конец.

В семь часов тридцать минут теплого летнего вечера 30 августа, когда Сенык и Сциборский, возвращаясь с собрания местной полиции, подходили к главному перекрестку Житомира, к ним приблизился молодой человек и несколько раз выстрелил в них из пистолета. Одна пуля прошла сквозь шею Сеныка сзади, он умер сразу. У Сциборского пуля прошила обе щеки, и он умер через несколько часов от потери крови.[224]

Убийца был застрелен украинскими и немецкими полицейскими, когда пытался бежать; тут же подошла машина немецкой полиции и увезла труп убийцы. Было трудно определить, кто подстроил убийство. Паспорт убийцы, однако, показал, что это был Степан Козый и что он был западноукраинцем[225]. Почти сразу сторонники Мельника обвинили в заказе убийства ОУН-Б, утверждая, что Козый состоял в той группе. Их утверждения подтверждали следующие обстоятельства: 1) ожесточенные нападки со стороны ОУН-Б на двух убитых лидеров[226]; 2) факт, подтверждаемый секретным сообщением одного из самых компетентных немецких специалистов на Украине, что бандеровцы распространяли в Киеве листовки, оправдывающие эти убийства, сразу после того, как они свершились