Украина, 1991–2007 - [126]
Одновременно все более очевидными становились тенденции, свидетельствующие о склонности правительства к управлению экономикой в «ручном режиме». Столкнувшись с нехваткой средств, необходимых на масштабные социальные выплаты, правительство Ю. Тимошенко стало собирать налоги на прибыль предприятий, так сказать, «авансом», в счет следующего года. Нормативы отчислений в бюджет для крупных компаний были увеличены втрое (почти 50 % от прибыли). Дополнительным источником поступлений должна была стать переоценка крупных предприятий, «прихватизированных» в недавнем прошлом. Здесь правительство несколько перегнуло палку, создав впечатление, что заводы будут просто отбирать. Отдельные радикальные высказывания Ю. Тимошенко были подхвачены ее оппонентами — в стране возникла некоторая истерия по поводу грядущей «экспроприации экспроприаторов». Атмосфера домыслов, слухов и спекуляций нервировала иностранных инвесторов. Назывались разные данные о количестве предприятий, которые будут возвращены государству и затем перепроданы, — от 30 до 3000.
В октябре 2005 г. состоялась самая крупная и единственная сделка большой «реприватизации» — перепродажа «Криворожстали» индийской компании «Миттал Стил» почти за $ 5 млрд — сумму, почти в 6 раз превышающую ту, что была выплачена государству предыдущими покупателями. За 50 минут, в течение которых продолжался аукцион, Украина получила от приватизации больше, чем за предыдущие десять лет приватизации[311]… Этим эффектным эпизодом реприватизация началась и закончилась. Попытки повторить этот опыт с Никопольским заводом ферросплавов, принадлежащим «Интерпайпу», закончились неудачей как из-за юридических сложностей, так и вследствие отказа президента В. Ющенко и правительства Ю. Еханурова от реприватизации. В октябре 2005 г. состоялась рекламно-показательная встреча В. Ющенко с представителями крупного бизнеса (в том числе еще недавно опальными). Президент заверил присутствующих, что административное давление на крупный капитал — дело прошлого. «Реприватизация» закончилась.
Достаточно противоречивой была попытка нажима на специальные экономические зоны и территории приоритетного развития, создаваемые еще с середины 1990-х годов для подъема экономики депрессивных регионов и для проверки перспективных экономических моделей с участием иностранных инвестиций. Налоговые льготы для них были отменены в марте 2005 г. без учета различий между работавшими тут фирмами: под удар попали и те, кто действительно пользовался особым статусом для сверхобогащения и работал по коррупционным схемам, и те, кто вносил реальный вклад в оживление экономики депрессивных регионов. При этом вскоре после фактической ликвидации специальных экономических зон и территорий выяснилось, что 60–65 % проектов, осуществлявшихся здесь, были выгодны украинской экономике[312]. Поскольку обязательства здесь в свое время гарантировались государством, это серьезно подорвало доверие инвесторов, хотя и не вызвало обещанной аналитиками серии судебных процессов против правительства.
Весьма непопулярной мерой, критикуемой частью экономистов, стала ревальвация гривны. Весной 2005 г. Национальный банк Украины установил обменный курс в 5,05 гривны за американский доллар — гривна «подорожала» на 25–30 копеек, что ударило не только по отраслям, связанным с экспортом, но и фактически обесценило долларовые сбережения населения.
Весной 2005 г. разразился топливный кризис. Правительство (судя по всему, не без оснований) объясняло его возникновение «сговором нефтетрейдеров» (прежде всего российских кампаний «ТНК» и «Лукойл», доминировавших на рынке нефтепродуктов), и поначалу попыталось бороться с ним путем административного нажима на монополистов с помощью СБУ и Антимонопольного комитета парламента. Потом к административно-силовым мерам добавились экономические: масштабная закупка нефтепродуктов у заграничных нефтетрейдеров.
Противостояние правительства и нефтяных монополистов имело огромное политическое значение. Речь шла вовсе не о личных амбициях Ю. Тимошенко (хотя явно не обошлось без них), а о способности власти отстаивать интересы государства. В данной ситуации было очень важно выдержать паузу и доказать, что правительство и представляемое им государство способно противостоять ценовому шантажу и ставить на место любого монополиста. Более того, складывались предпосылки для того, чтобы нарушить монополию российских нефтяных компаний и сделать рынок нефтепродуктов в стране более открытым. Однако в мае 2005 г. президент В. Ющенко вмешался в конфликт лично и практически отстранил министра экономики С. Терехина, саму Ю. Тимошенко, а значит и правительство, от вмешательства в дела на рынке нефтепродуктов. При секретариате президента была создана комиссия по регулированию ситуации с ценами на нефтепродукты, которую возглавил помощник президента А. Третьяков, один из «любимых друзей» президента.
Летом 2005 г. в связи с целым рядом причин, в том числе из-за произвола и неконтролируемости посреднических фирм и появления на рынке излишка свободных денег, сезонной рыночной конъюнктуры, подпрыгнули цены на мясо, продукты птицеводства и сахар. Здесь правительство попыталось скомбинировать как экономические, так и административные методы, — эта попытка закончилась своеобразной «ничьей».
