Украдешь шоколадку? - [2]
— Между прочим, мы не виделись пятнадцать лет.
Нитта долго сжимал руку Ханаэ, поздравляя ее с открытием ресторанчика. Затем вытащил заранее подготовленный конверт с определенной суммой, который вручают в таких случаях.
— Ты специально для этого с Хоккайдо приехал?
— Да нет, я вернулся, вернулся в Осаку, в общем, перевели. Вернулся, можно сказать, в родные места. — Нитта вытер руки салфеткой.
— И давно ты здесь?
— Приказ вышел двадцатого декабря, но в конце года, сама знаешь, какая суматоха. Поэтому мы решили переехать после Нового года. Ну вот, приехали десятого января…
— Выходит, всего три дня назад. Спасибо тебе, не забыл, пришел. Да еще когда у тебя столько хлопот…
Один из посетителей заказал горячее сакэ, осьминога, конняку, и Ханаэ засеменила к нему. Нитта облокотился на стойку и, слегка подавшись вперед, стал рассматривать посетителей. Большинство из них явно были служащими. Нитта не заметил, чтобы кто-нибудь был похож на мафиози, которые болтались в этом районе.
— Ну, а парни из "А" класса заглядывают? — спросил он вернувшуюся Ханаэ. Она назвала четверых и сказала, что они по-прежнему живут в Амагасаки и приходили на открытие ее ресторанчика.
— Да и девчонки забегают, — засмеялась она.
Нитта смотрел на Ханаэ и думал, что она вполне справляется с ролью приветливой и расторопной хозяйки. Потом попросил подать ему что-нибудь на ее вкус.
— Нет, пива не надо. Лучше горячего сакэ. По сравнению с Саппоро в Амагасаки, конечно, теплее, но и здесь какой-то свой холод. Особенный такой холод… — заметил он, а потом извинился, что два года назад не смог приехать на похороны матери Ханаэ.
Она слегка покачала головой, мол, "ну что ты, какие тут извинения". При этом она пристально посмотрела на Нитту.
— Тебе ни за что не дашь сорока трех лет, честное слово. От силы тридцать пять-тридцать шесть… — И Нитта увидел знакомый ему взгляд. Ханаэ слегка косила, и это придавало ее лицу какую-то особую привлекательность. Он вспомнил, как Кониси спросил его однажды: "И чего тебе девчонки типа Ханаэ нравятся?" — И Нитта ответил: "Так она же добрая…"
Нитта подставил чашечку, и Ханаэ налила сакэ. Чуть слышно, только для одной Ханаэ он произнес: "В память о Киё-тяне".
— На поминках Ма-тян сказала, что он из-за каких-то трех миллионов долга из окна выбросился… Никому не сказал, не попросил помощи. Она очень переживала, — тихо сказала Ханаэ, продолжая краем глаза следить за тарелками посетителей.
— Да-а, после сорока и с нами, и с нашими знакомыми всякое может случиться. — Нитта указал пальцем на фамилию отправителя, указанную на открытке, и улыбнулся Ханаэ: — А когда это ты успела замуж выскочить?
Ханаэ рассмеялась:
— Да это не то, что ты подумал. Просто я наконец решила открыть свою настоящую фамилию.
— Настоящую фамилию? Разве твоя фамилия Конда? Ты же всегда была Миёси. — Нитта сказал это как бы по инерции, совершенно не задумываясь.
— Да вообще-то я была Миёси, но в тот год, когда мы окончили школу, стала Кондой. Меня удочерили. Ты же помнишь Конду?
— Это тот старик, у которого были дома?
Ханаэ кивнула и, пообещав, что после все объяснит, снова направилась к посетителям.
Для ресторанчика, открывшегося всего три месяца назад, здесь, похоже, было уже много завсегдатаев. Появлялись все новые и новые посетители, и после девяти Нитта решил, что пора уходить.
Ханаэ, сняв фартук, проводила его до выхода и спросила, где он сейчас живет.
— В Котоэн. Садишься на электричку "Саккю", а потом на северном выходе в Нисиномии пересаживаешься на Такарадзуку. Если заезжать сюда, в Амагасаки, то лучше ехать до Наруо, и дальше по этой линии до Нисиномии. Чуточку дольше получается…
— Да разве это чуточку? Но все равно появляйся хоть иногда, ладно? — Ханаэ пожала ему руку. Нитта уже сделал шаг, чтобы идти, но вдруг остановился и спросил:
— Так ты ни разу замужем и не была?
— Так получилось, за мамой надо было ухаживать. Она впала в маразм, да такой, что хоть в учебнике по медицине о ней писать. И так целых шесть лет. А последние три года она даже меня перестала узнавать.
Ханаэ поправила гладко зачесанные назад и аккуратно уложенные волосы, легко коснувшись черепахового гребня. Нитта на одно мгновение увидел обнаженную руку в широком рукаве ее кимоно. Он почувствовал необъяснимое волнение и поспешно, чтобы Ханаэ этого не заметила, перевел взгляд на здание фирмы, торговавшей алтарями.
— Кто бы мог подумать, что та никудышная лавка превратится в огромную фирму! Помню, когда мы учились в школе, это место казалось каким-то зловещим, даже более мрачным, чем кладбище.
С этими словами он повернулся и зашагал к вокзалу.
— А сколько лет твоему ребенку? — спросила вдогонку Ханаэ.
— В этом году идет в повышенную школу, сейчас к экзаменам готовится.
— А как жена?
— Да нормально. Только об этих экзаменах и думает, вся на нервах…
Смеющийся голос Ханаэ еще немного слышался за створчатыми дверями, а потом пропал. Нитта поднял воротник и, не оглядываясь, зашагал по улицам ночного города, изменившимся местами до неузнаваемости…
Отца Нитты перевели по работе в Вакаяму, куда его семья и переехала позже. Получается, что он вернулся в Амагасаки через двадцать девять лет. Здесь он рос с пяти лет, и все его детство прошло в этом городе.
Слава "новой японской прозы", ныне активно переводимой и превозносимой на Западе, — заслуга послевоенного поколения японских писателей, громко заявивших о себе во второй половине 70-х.Один из фаворитов «новых» — Миямото Тэру (р. 1947) начинал, как и многие его коллеги, не с литературы, а с бизнеса, проработав до 28 лет в рекламном агентстве. Тэру вначале был известен как автор «чистой» прозы, но, что симптоматично для «новых», перешел к массовым жанрам. Сейчас он один из самых популярных авторов в Японии, обласканный критикой, премиями и большими тиражами.За повесть "Мутная река"("Доро-но кава"), опубликованную в июле 1977 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тэру Миямото (род. в 1947 г.) — один из самых «многотиражных» японских писателей, его книги экранизируют и переводят на иностранные языки.«Узорчатая парча» (1982) — произведение, на первый взгляд, элитарное, пронизанное японской художественной традицией. Но возвышенный слог пикантно приправлен элементами художественного эссе, философской притчей, мистикой и даже почти детективным сюжетом.Японское заглавие «Узорчатая парча» («Кинсю») можно перевести по-разному, в том числе и как «изысканная поэзия и проза».
Слава "новой японской прозы", ныне активно переводимой и превозносимой на Западе, — заслуга послевоенного поколения японских писателей, громко заявивших о себе во второй половине 70-х.Один из фаворитов «новых» — Миямото Тэру (р. 1947) начинал, как и многие его коллеги, не с литературы, а с бизнеса, проработав до 28 лет в рекламном агентстве. Тэру вначале был известен как автор «чистой» прозы, но, что симптоматично для «новых», перешел к массовым жанрам. Сейчас он один из самых популярных авторов в Японии, обласканный критикой, премиями и большими тиражами.За повесть "Мутная река"("Доро-но кава"), опубликованную в июле 1977 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.