Украденная любовь - [48]

Чего Обри никак не мог взять в толк — это зачем Элизе понадобилось кокетничать с человеком, который ей не отец, не брат и даже не поклонник… Он очень старался понять, в чем дело, и внезапно его поразила ужасная мысль. Может быть, Элиза хочет, чтобы капитан Дэйр стал ее поклонником? А как же Оливер?..

Обри устремил на капитана взгляд, который из подозрительного очень быстро превратился в злобный. Этот тип так пялился на Элизу, будто хотел съесть ее вместо завтрака! Вот паразит!..

Потянувшись за очередным бисквитом, мальчик как будто нечаянно задел локтем высокий бокал с яблочным сидром, который тут же опрокинулся, расплескав пенящуюся янтарную жидкость по всему столу.

— Ох, Обри!.. — вскрикнула Элиза.

— Сукин сын, — пробормотал себе под нос Киприан.

Элиза стала быстро промокать увеличивающуюся лужу своим носовым платком, потом в ход пошел и платок Обри.

— Это вышло случайно. Не нужно ругаться, — укоризненно сказала она, подтирая остатки сидра, и Обри с трудом подавил довольную ухмылку, когда капитан проглотил еще одно ругательство, вертевшееся у него на языке. Но все его торжество мгновенно испарилось, когда он услышал ответ капитана.

— Простите, я не привык к женщинам на борту. И к детям, — добавил он, явно с какой-то задней мыслью, и улыбнулся Элизе, а Обри покраснел от ярости. Его экспромт, призванный привести в чувство Элизу, которая была слишком уж поглощена своим флиртом с проклятым капитаном, бесславно провалился. Извинения этого типа, несомненно неискренние, Элиза приняла с непростительной благосклонностью.

— Давай уйдем, — заныл Обри, потянув кузину за рукав.

— Но мы еще не поели, — возразила она.

— Я не голоден.

Элиза раздраженно вздохнула:

— Так как же насчет карт и урока географии? — Она повернулась к Киприану. — Вы так и не сказали, согласны ли показать их нам.

Посмотрев на капитана, Обри почувствовал, что не в силах больше сохранять спокойствие. У этого молодчика был такой вид, будто он сейчас проглотит ее тут же на месте. Но ведь он, Обри, уже решил, что Элиза должна выйти замуж за Оливера и привезти его домой, в Англию. То-то поднимется переполох во всем семействе!

— Если вам действительно этого хочется, — сказал Киприан, с улыбкой глядя в сияющие глаза Элизы.

— А мне не хочется! — внезапно закричал Обри, и оба взрослых в величайшем удивлении повернулась к нему. А он уже оттолкнул тарелку и скрестил руки на груди. — Я по горло сыт вашими уроками. И меня воротит от этой пищи. Она слишком соленая!

— Может быть, ты предпочитаешь жидкую овсянку, которой мы обычно кормим пленников? — с угрозой прорычал капитан.

Обри, настолько же напуганный, насколько и злой, схватил кузину за руку.

— Я хочу домой, Элиза. Сейчас же! Пусть он отправит нас домой! — со слезами в голосе прокричал он.

Она тут же опустилась рядом с ним на колени и ласково обвила его руками.

— Все хорошо, Обри. Все будет хорошо.

— Но я хочу домой! Я ненавижу и его, и его вонючий корабль, и поганую еду, и… и все здесь! Я хочу домой, Элиза!

— Мы вернемся домой, сердечко мое. Мы вернемся, обещаю.

Спрятав лицо у Элизы на плече, Обри не видел ни бешенства на лице Киприана, ни мольбы в глазах Элизы. Он мог только слышать, как заскрипело, отодвигаясь, кресло капитана, как простучали по полу каблуки его сапог.

— Карты в сундуке в углу, — раздался его голос, затем сильно хлопнула дверь.

Для Элизы это был мрачный звук поражения, но Обри послышались в нем звонкие фанфары победы. По крайней мере, на данный момент.

11

— Я его ненавижу!

Не обращая внимания на слова Обри, Элиза хмуро рассматривала развернутую на столе карту. Вот та жирная линия справа, должно быть, обозначает западное побережье Африканского континента. А эта группа островов далеко слева, по-видимому, Мадейра. Да, вот и бухта, на берегу которой стоит город Фуншал, а вон тот остров поменьше называется Порто-Санто.

— Я сказал, что ненавижу его.

Заставляя себя сохранять спокойствие, которого она отнюдь не чувствовала, Элиза подняла глаза и взглянула в мрачное лицо кузена:

— Что ж, должна признаться, он мне тоже не слишком нравится, но нам придется подружиться с ним — он здесь хозяин. А вести себя как балованный ребенок — не лучший способ смягчить его отношение к нам, правда?

— А мне наплевать, — не сдавался мальчик.

— Ну а мне не наплевать, Обри Хэбертон. Если ты не забыл, мы — его пленники. Для тебя, возможно, все это — просто большое приключение с участием твоего друга Оливера, но для меня все обстоит несколько иначе. Нас доставили сюда силой, и теперь я пытаюсь — без всякой помощи с твоей стороны, должна заметить, — найти способ повлиять на капитана Дэйра и убедить его отпустить нас. Разве ты этого не видишь?.. — Тут она вспомнила, что Обри еще маленький мальчик, и ее голос несколько смягчился. — Если мы ему понравимся, то ему труднее будет сделать нам что-нибудь плохое, понимаешь?

Обри посмотрел на свои руки, сложенные на коленях, и на его лице отразилось колебание.

— Но он все равно сделает, как захочет, — уныло пробормотал мальчик.

— Сегодня он уже стал любезнее.

— Но он угрожал мне! Он сказал, что я должен есть жидкую овсянку.