Украденная дочь - [17]

— Девочка с коротко подстриженными волосами, в джинсовом комбинезоне. Мама хранит ее фотографию в портфеле из крокодиловой кожи.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. Какая еще девочка?

— Ты должна помнить эту фотографию, потому что как-то раз мама тебе ее показывала. Я была с Гусом на веранде и видела, как она достала ее из портфеля и показала тебе. Кто эта девочка?

— Я ничего подобного не помню. Твоя мама — женщина очень впечатлительная, со своими причудами, и иногда она мучает себя тем, о чем следовало бы забыть. Тебе необходимо о ней заботиться. Она очень хорошая.

Я потупила взгляд. Возможно, я не забочусь о своей матери так, как следовало бы.

Она в течение некоторого времени ходила к психиатру, и тот прописал ей какие-то таблетки, которые она принимала на ночь, запивая стаканом молока. Врач также посоветовал ей держать дома побольше цветов и заниматься физическими упражнениями.

Анна никак не гармонировала внешностью и манерой поведения ни с моей мамой, ни с нашим домом. Каждый раз, когда я ее видела в нашей гостиной, мне казалось, что она зашла туда по ошибке. У нее, конечно же, имелись другие подруги — подруги стильного поведения и без причуд, которые ходили выпить бокальчик-другой в различные модные клубы и играли в большой теннис. Тем не менее Анна частенько захаживала к нам. Я была знакома с ней с самого раннего возраста. Анна — «та, у которой есть собака» — стала подругой моей мамы еще до того, как родилась я. Мне было бы интересно узнать, где они познакомились. Иногда они казались похожими друг на друга — им, например, нравились одни и те же фасоны одежды, — а иногда очень сильно друг от друга отличались. Интересно, а мы с моей подругой Росаной тоже в конце концов станем друг на друга похожи?

— На днях она едва не нашла дом, в котором живет эта девочка.

Анна скрестила ноги и закурила еще одну сигарету. Ее ноги показались мне более длинными, чем обычно.

— А ты откуда это знаешь?

— Она рассказывала об этом папе. Со слезами на глазах.

— Но она эту девочку так там и не нашла.

— Нет. Думаю, она просто ошиблась.

Анна пошевелила той из скрещенных ног, которая была сверху. Ее туфля при этом задвигалась очень изящно. Анна была необычайно элегантной.

— А что сказал Даниэль?

— Что мы не можем продолжать жить так, как живем.

Туфля слегка отделилась от пятки: Анна наклонилась на стуле вперед.

— Нам нужно помочь твоей маме отучиться думать о странных вещах. Твой папа ее очень любит.

— Она не любит мою бабушку.

— Да? Ну ничего, это пройдет. Это обычные распри между матерью и дочерью, которые не имеют никакого значения.

Анна, разговаривая со мной, так спокойно курила и так невозмутимо подписывала свои открытки, что я невольно успокоилась. Похоже, что и в самом деле не происходило ничего экстраординарного. В жизни, конечно, должно случаться что-то чрезвычайное, но это еще не означает, что оно обязательно произойдет.

8 Лаура, мы уходим с пляжа

Мне очень хотелось научиться курить так, как курит Анна. Это была одна из ее замечательных способностей. Ничто не нарушало общую гармонию ее внешности — ни ее мимика, ни ее жестикуляция, ни ее обувь, ни ее носовой платок, ни ее духи. Ее накрашенные ногти смотрелись очень красиво, однако были не менее красивыми и тогда, когда она их не красила. Даже Гус, казалось, родился на белый свет для того, чтобы дополнять прекрасный образ своей хозяйки: ошейник и поводок Гуса были изготовлены вручную так, чтобы гармонировать со стилем одежды Анны. Образ Анны был самым идеальным из всех, которые я когда-либо видела, и мне, вполне возможно, уже никогда не доведется увидеть в своей жизни что-нибудь подобное.

Что мне меньше всего в ней нравилось — так это то, что она уж слишком часто возила мою маму Грету в Таиланд. Из-за того, что у мамы постоянно были романы с какими-то мужчинами, и из-за того, что она ездила с Анной в Таиланд, я проводила больше времени с бабушкой Лили, нежели с мамой. Лили говорила, что у моей мамы ветер в голове и что мне следует сделать все возможное, чтобы не быть похожей на нее. Именно поэтому, наверное, даже монахини в школе упрекали меня в том, что я уж слишком серьезная.

Моей маме очень нравилось жить светской жизнью и иметь любовников. Когда она упоминала этих своих мужчин, то называла их не женихами и не друзьями, а именно любовниками. Мужчины делились у нее на хороших и плохих любовников, и если ее очередной любовник оказывался «хорошим», она бывала очень счастлива. Со стороны, конечно же, казалось, что она предается развлечениям гораздо больше замужних мам моих подруг. Меня очень огорчало то, что мы с ней такие разные, и ее подруга Анна была одной из причин этого различия. Лили говорила, что Анна является в нашей жизни необходимым злом (я всегда считала это ее высказывание преувеличением), что вина в том, что Грета появляется у себя дома только для того, чтобы отдохнуть и снова набраться сил, лежит не на Анне, что она, Анна, использует свои поездки за границу для того, чтобы заработать денег (это было еще одним преувеличением, потому что, насколько мы знали, Анна не занималась каким-либо бизнесом, схожим с бизнесом нашей семьи), а вот Грета, к сожалению, хочет лишь наслаждаться жизнью. Лили тосковала по тем временам, когда Грета пыталась стать художницей, пусть даже у нее ничего и не получилось.