Указующий коготь (Со смертью заодно) - [72]

– Милый пейзажик. Просто курорт какой–то описываешь.

– На самом деле, когда ты там, на сердце возникает удивительное чувство покоя. Там хорошо размышлять о жизни.

– Ясное дело. Ничего же не отвлекает.

– Несмотря на пустынный ландшафт, там очень необычный воздух. Вкусный. Им хочется дышать. И ты не можешь надышаться. Понимаю, что по описаниям все выглядит, как безжизненная пустыня, но человек, вернувшийся из Долины, вдруг начинает понимать и видеть такие вещи, мимо которых он спокойно проходил всю свою жизнь и не догадывался об их значении.

– Вот как.

– Именно так.

Аделина оторвала свою голову от моей груди и хлопнула ладошкой по пекторали черного доспеха:

– Ничего не слышу. Как будто совсем не бьется.

– Бьется, только очень тихо. Мы, некроманты, таким манером замедляем течение времени в моменты, которые хотим продлить.

– Серьезно?!

– Нет. Шучу.

– Вот ты гад. А я уже поверила.

Со стороны крыльца послышались грузные шаги. Мы, как два подростка поспешно отпрянули друг от друга и тут же прыснули смущенными смешками.

– Эй, соратники! – так и есть, кто же может из наших топать, как средних размеров носорог? Конечно же, Великий Джорней в тролльем камуфляже!

– Браги приглашает всех на совместный ужин перед грядущим расставанием, – ну ничего себе! Иерарх Овиума на посылках у доблестного норга. Видно, старик совсем захандрил, и ярл пытается хотя бы так его расшевелить. Вызвать досаду, раздражение, обиду, но как–то пробудить к жизни.

– Мы сейчас идем.

Браги сжалился и отпустил орка из–за стойки восвояси, так что ужин прошел без слуг и лишних ушей. После того, как блюда местной кухни были по достоинству оценены, а пустые кувшины из–под вина и пива, выстроившиеся вокруг стола, начали напоминать глиняный хоровод, в общей зале пустого трактира потекли разговоры о былых временах, отчаянных битвах и изобретательных полководцах.

– Мы стояли под Шонихой против всей дружины русов, – неторопливо рассказывал Браги и трубка, которую он одолжил у хозяина кабака, описывала в полумраке круги, следуя за его размашистыми жестами. – Они зашли нам в тыл фланговым проходом. Наших в Ставке было только шесть человек, а их – сотня магов на свежих боевых конях. Весь цвет войска. Сплошь Игроки. Мой тяжелый гномий хирд бился тогда в полном окружении. На нас насели вражеских лешаки, мобильная легкая пехота. Я узнал о том, что произошло уже после. У нас оставался единственный шанс на победу, и мы его использовали. Этот шанс имел имя и даже породу. Это был Лазурный дракон – прародитель по имени Тифон.

– Я думал, что они вымерли, – обронил Роберт–Мордред.

– Возможно, что Тифон последний. Наши волшебники заморозили под ними землю, но маги князя Молота заклинаниями Огня вновь заставили потечь по ней весенние ручьи. И тогда принц–консорт Бенедикт двинул вперед Прародителя.

– Что может сделать один дракон против целой дружины? – тихо спросила Аделина.

– Ничего. Но все сделало заклинание «Множитель–утроитель». Из Магии Высших порядков. Три раза оно было последовательно наложено на Тифона. Двадцать семь Лазурных драконов взяли в кольцо непобедимую дружину князя, и через десять минут она сложила оружие. Так была одержана победа в Битве Народов.

– Военная хитрость, – прошептал Пий Контур.

– Мы столкнулись с отрядом поиска из Подземелья у самых корней Мирового Древа, – начал свою историю я–Вокиал. – С нами были богатые боевые трофеи, а их – впятеро больше. Скорпикоры, несколько молодых красных драконов. А вели отряд семь Королей Минотавров. Соблазн точил их, величина возможной добычи слепила глаза, и они решили нападать по шансам. Мой штатный Призыватель – леди Ноэлия бросила в самую гущу их строя наших бестелесных духов. Привидения гибли десятками, но успевали высасывать из врагов ману и наполнять ею наших магов. А когда дело дошло до заклинаний, их колдуны оказались пусты, как эти кувшины под столом. Мы били их «Метеоритными дождями», секли «Цепными молниями», а им нечем было защитить своих юнитов. Произошла настоящая магическая резня. Никто из Подземелья не вернулся домой.

– Иногда одно заклинание решает исход битвы, – глухо сказал Джорней.

Все взгляды обратились к нему.

– Иногда решает, – как эхо повторил я.

– Или артефакт, – добавил он, глядя мне прямо в глаза.

– Или артефакт, – согласился я и чуть заметно кивнул.

Иерарх грузно поднялся со своего места.

– Что–то в голове шумит. Пойду наверх. А вы посидите. Последний вечер перед долгим расставанием, – проходя мимо, Джорней слегка оперся ладонью на мое плечо и еле заметно сжал его.

Аделина требовательно воткнула свой острый локоток мне прямо в бок.

– Он говорил с тобой так, будто имел в виду что–то конкретное! – прошипела она, подождав несколько секунд после того, как дверь за Джорнеем закрылась. – А ну, колись!

– С чего ты взяла? Привиделось?

– Вот. Связалась с некромантом и теперь всегда буду ощущать себя при нем дура дурой.

Я ласково погладил ей руку и обратился к остальным сподвижникам:

– Что–то мне не нравится наш Творец в последнее время. Он слабеет прямо на глазах. Откуда эта апатия, безразличие?

– Разрушительные процессы в Овиуме делают свое дело, – вздохнул Мордред. – Но все равно… он как–то отстраняется… Как будто ему не по силам наблюдать то, что сейчас происходит. Даже мы, как мне кажется, начали его тяготить. Он стал больше времени проводить один.