Уитни, любимая - [2]

Сначала он просто забавлялся, обнаружив, что стал объектом томных взглядов и обожающих улыбок пятнадцатилетней девочки, но позже Уитни начала всерьез преследовать его, с решимостью и блестящей тактикой Наполеона в юбке.

Стоило ему выехать за пределы поместья, и Уитни обязательно встречалась на пути, словно устроила где-то поблизости тайный наблюдательный пункт или подкупила слуг в доме Пола. Так или иначе, каждое его движение немедленно становилось ей известно, и Пол вскоре уже не считал это детское увлечение безвредным или забавным.

Три недели назад она последовала за ним до местного постоялого двора, и Пол, занятый приятными размышлениями относительно того, стоит ли принять произнесенное шепотом приглашение дочери хозяина прогуляться на сеновал, случайно поднял голову и встретился взглядом со знакомыми ярко-зелеными глазами, смотревшими на него через оконное стекло. Отшвырнув кружку эля, он почти вылетел наружу, вцепился Уитни в локоть и бесцеремонно усадил в седло ее же лошади, сухо напомнив при этом, что отец, несомненно, будет разыскивать дочь, если та не появится дома к вечеру.

Решив, что избавился от девчонки, он вошел в дом и потребовал еще одну кружку эля. Дочь хозяина принесла заказ и, наклонившись, зазывно скользнула тяжелой грудью по его плечу, но в тот момент, когда перед молодым человеком предстало внезапное соблазнительное видение двух обнаженных тел, сплетающихся в объятиях на сене, в другом окне показались все те же прозрачные зеленые глаза! Пришлось бросить на стол пригоршню монет, чтобы исцелить раненое самолюбие испуганной девушки, а самому уехать… только лишь затем, чтобы снова встретить мисс Стоун на обратном пути.

Он начинал чувствовать себя добычей, к которой подкрадывается неумолимый охотник, преступником, которого вот-вот схватят, и терпение молодого человека было на пределе. И все же, раздраженно думал Пол, он стоит под ярким апрельским солнцем, пытаясь по какой-то непонятной причине защитить Уитни от нападок, которые та, несомненно, заслужила.

Хорошенькая девушка, Эмили Уильяме, на несколько лет моложе остальной компании, встревоженно взглянула на Пола.

– Думаю, мне стоит посмотреть, что так задержало Уитни, – пролепетала она и поспешно пересекла лужайку, шагая вдоль выбеленного забора, примыкающего к конюшне. Распахнув большие двойные двери, Эмили вгляделась в длинный коридор, по обеим сторонам которого были устроены стойла.

– Где мисс Уитни? – спросила она у младшего конюха, ведущего на поводу гнедого мерина.

– Сюда, мисс.

Даже в полумраке Эмили заметила, как вспыхнуло лицо мальчика, кивнувшего на кладовую.

Эмили с недоумением взглянула в сторону побагровевшего парнишки, тихо постучала в дверь и вошла, но тут же застыла при виде представшего ее глазам зрелища. Длинные ноги Уитни Элисон Стоун обтягивала грубая коричневая ткань бриджей для верховой езды, почти непристойно облепивших ее стройные бедра и подвязанных на талии обрывком веревки. Кроме бриджей, на Уитни была лишь тонкая сорочка.

– Но… неужели ты выйдешь на люди в таком виде? – охнула девушка.

Обернувшись, Уитни веселым взглядом окинула изумленную подругу.

– Конечно, нет! Сверху я наброшу рубашку.

– Н-но поч-чему? – с отчаянием пробормотала Эмили.

– Потому что вряд ли прилично показываться в одной сорочке, – жизнерадостно пояснила Уитни, снимая с колышка чистую рубашку конюха и просовывая руки в рукава.

– П-прилично? Да разве пристало появиться при всех в мужских штанах?! Ты ведь знаешь…

– Верно. Но не могу же я скакать на лошади без седла в этих юбках?! Да ветер просто поднимет их мне на голову, и что будет тогда? – весело объяснила Уитни, скручивая длинные непокорные волосы в узел и скрепляя его на затылке.

– Скакать без седла?! Ты хочешь сказать, что осмелишься сесть на лошадь верхом? Да отец лишит тебя наследства и выгонит из дома, если ты осмелишься на такое!

– Я не собираюсь скакать по-мужски, – хохотнула Уитни, – и кроме того, не понимаю, почему мужчинам позволено удобно усаживаться в седло, а мы, женщины, слабый пол, должны сидеть боком и молить Бога о том, чтобы не оказаться под копытами коня.

Но Эмили не собиралась отвлекаться от темы:

– В таком случае что ты намереваешься делать?

– Никогда не подозревала, до чего же ты любознательна, молодая леди, – поддразнила Уитни. – Но так и быть, отвечу: я хочу мчаться как ветер, стоя на спине лошади. Когда-то видела такое на ярмарке и с тех пор упражнялась. И когда Пол увидит, на что я способна, конечно…

– Он просто посчитает, что ты сошла с ума, Уитни Стоун! Пол подумает, что ты ужасно невоспитанна и делаешь все это, чтобы привлечь его внимание. – И, заметив, что подруга упрямо подняла подбородок, Эмили решила изменить тактику: – Уитни, пожалуйста, подумай об отце! Что он скажет, если узнает?

Уитни поколебалась, невольно ощутив силу пристального ледяного взгляда отца, словно устремленного в это мгновение на нее, и, набрав в легкие воздуха, медленно выдохнула, увидев в маленькое окошко приятелей, ожидавших на лужайке.

– Отец, как обычно, – устало выговорила она, – скажет, что я его разочаровала, что позорю его и память матери и он рад, что она не дожила до такого несчастья – увидеть, во что превратилось ее единственное дитя. Ну а потом полчаса будет проповедовать, как идеально воспитана мисс Элизабет Аштон… и мне следовало бы брать с нее пример.