Уинтер-Энд - [50]

Я ложусь, фотография троих мужчин стоит перед моими глазами вместе с фотографией неизвестной женщины. Она словно парит в воздухе, недосягаемая, — широко раскрытые, доверчивые глаза, улыбка сильного, но почему-то не уверенного в себе человека. И в ее лице проступает нечто знакомое. Скулы. Разрез глаз.

Сходство, и настолько сильное, что я почти готов поверить: это семейное сходство с мальчиком, фотографию которого отец оставил на чердаке Бена.

Еще один вечер, еще один взгляд на часы, еще одно нажатие на кнопку дверного звонка. В моих влажных от волнения ладонях еще один букет и еще одна бутылка вина.

На этот раз Джемма заставляет меня простоять на ступеньках чуть дольше. На ней облегающая черная блузка, резко контрастирующая с ее светлыми волосами, и такая же черная юбка.

Мы, как и было задумано, заказываем пиццу. После того как ее доставляют, мы лежим на диване — я обнимаю Джемму рукой, она прижимается ко мне, — смотрим «Ганнибала», едим пиццу, запивая ее вином. И на середине фильма теряем интерес к нему, все наше внимание обращается исключительно на нас самих. Мы любим друг друга, медленно и ласково, тела наши сплетаются нежно, но страстно. А после любим еще раз, уже под белоснежными, пахнущими прохладой простынями. Она засыпает первой, я какое-то время смотрю на нее, неподвижно лежащую рядом со мной, и чувствую, как ее сердце бьется в унисон моему.

Я всегда считал, что, глядя на спящего, ты видишь его настоящее лицо. Дневные заботы и тревоги уходят, черты смягчаются, лицо осеняет покой, который редко можно увидеть в дневные часы. Джемма с упавшими на щеку волосами и тенью улыбки на губах — это, может быть, самое прекрасное, что я когда-либо видел.

В ту ночь я спал блаженным сном без сновидений — впервые со времени моего возвращения в Уинтерс-Энд.

Глава 9

Наступает утро, и впервые за бесконечно долгое, как мне кажется, время я не сталкиваюсь с необходимостью завтракать в одиночестве в гулком зале «Краухерст-Лоджа». Чувствуя себя совершенно свободным, я наслаждаюсь вновь обретенным счастьем пребывания в обществе другого человека. Мы с Джеммой расстаемся возле ее дома — ехать нам предстоит в разные стороны. На прощание мы целуемся, долго и страстно.

Когда я доезжаю до управления, Дейл уже сидит в своем кабинете вместе с лейтенантом Матесоном. Дейл постукивает пальцами по лежащим перед ним документам.

— Значит, так, — говорит он мне. — Отпечатки, найденные в доме Валленса, принадлежат Николасу. Время смерти доктора — позавчера между двумя и четырьмя пополудни, как раз в этот период Ник звонил тебе из его дома. Валленс был убит одним ударом ножа, найти который нам пока не удалось. Машина его исчезла, и, по словам соседей, она отсутствует с того дня, когда произошел побег. Это вполне соответствует всему, что мы обнаружили в доме доктора.

…В ящике его письменного стола найдены три записки, все доставлены курьерскими фирмами. В одной говорится, что, если кто-нибудь покажет доктору медальон с фотографией женщины, ему следует «принять меры» — я так понимаю, Алекс, что это и объясняет происхождение ложного рецепта. Приказ подкреплен угрозой: «Если вы не верите в искренность моих намерений, вспомните, что я сделал с вашей подружкой». Вторая также содержит приказ: в уже известную нам ночь Валленс должен был выкопать нечто — что именно, в записке не сказано — на месте захоронения Гарнера. В последней ему велят оставить его машину в Хоултоне, в половине квартала от тюрьмы, и отправиться домой без нее. На всех записках найдены отпечатки пальцев Ника.

…По данным телефонной компании, мобильный, с которого он тебе звонил, был отключен сразу после вашего разговора, так что определить его местонахождение в компании не могут. Ни автомобиля Валленса, ни человека, подходящего под описание внешности Ника, никто не видел, и местонахождение его тоже никому не известно. Дорожные посты полиция штата сняла, хотя патрульные по-прежнему держат ухо востро. От местных управлений шерифа никаких сообщений не поступало.

…С другой стороны, у нас теперь имеется более ясное представление о том, как ему удалось похитить Анджелу Ламонд. Украденная машина, которую Алекс обнаружил в лесу, той же модели и того же цвета, что и машина одного из горожан, живущих на Карвер-стрит. Анджела не догадывалась, что это не машина соседа, подошла к ней достаточно близко, и Ник схватил ее.

— …Все это хорошо, однако нам придется прождать черт знает сколько времени, прежде чем кто-нибудь засечет его.

И Дейл единым махом проглатывает полчашки кофе.

— Что это за чокнутая была в лесу, когда мы нашли Гарнера? — спрашиваю я.

Дейл приподнимает брови:

— Элли Нейлор. А что?

— Я случайно столкнулся с ней в церкви Святого Франциска. Она несла ту же чушь насчет «работы дьявола», которую я слышал от Ника во время допросов, и, похоже, узнала женщину с медальона.

Дейл пожимает плечами и снова тянется к чашке с кофе:

— Скорее всего, это просто болтовня полоумной.

— И давно она такая?

— Она тетка Софи Донеган. Спятила после того, как ее сестра покончила с собой. Но совершенно безвредна.

— Как по-твоему, между ней и Ником может существовать какая-нибудь связь?