Уходя, не оглядывайся - [19]

– Сними ржавчину. Я им займусь. Увидимся в полдень.

Я проводил его до машины. Из дома вышла Лола. Она была очень хороша в зеленом платье, которое, правда, было немного узковато в груди. Благодаря кино такие бюсты, как у нее, считаются сейчас вполне обычной вещью, но я воспитывался не на фильмах. Я не мог не задержать взгляда на ее груди.

Йенсен пихнул меня в бок.

– Хороша, правда? Выглядит – будь здоров!

– Вы правы.

– Да, выглядит – будь здоров… Ну ладно, до встречи.

Я закурил и огляделся. Хотел бы я иметь такое местечко. Мне вдруг пришло в голову, что иметь это местечко мне бы хотелось с такой женщиной, как Лола. Я вернулся под навес и занялся культиватором. Я никак не мог выбросить из головы Лолу в майке и шортах, и эта картина, стоявшая у меня перед глазами, мешала мне сосредоточиться.

Я уже около часа возился с культиватором, когда прямо к навесу подрулил старый, покрытый пылью «шевроле». Из машины вылез высокий худой человек лет сорока пяти, и вслед за ним – собака неопределенной породы, худая и желтая, которая тут же пристроилась у ног хозяина, глядя на меня большими печальными глазами с красными прожилками.

На мужчине был выцветший голубой комбинезон с заплатками на коленях. Вокруг тощей шеи болтался засаленный красный платок, завязанный на узел у самого горла. На затылке сидела соломенная шляпа, давно потерявшая первоначальный вид. Его лицо цвета тикового дерева, худое и клинообразное, украшал длинный тонкий нос и узкие губы. Глаза под тронутыми сединой мохнатыми бровями смотрели неотрывно и пристально.

В нем было то, что сразу мне не понравилось. Глядя на него, я подумал о полиции. Взгляд его маленьких глаз был подозрительным и недоверчивым. Мы довольно долго смотрели друг на друга, затем я выпрямился.

– Могу ли я что-нибудь для вас сделать? – спросил я, с усилием заставив себя посмотреть ему в глаза. Он облокотился на опору навеса, зацепив большими пальцами лямки комбинезона. Собака сидела рядом, не сводя с меня глаз.

– Может быть, – сказал он. – Может быть, ты скажешь, кто ты такой и что здесь делаешь? И где Карл Йенсен? А может быть, ты скажешь, что это не мое дело?

– Мистер Йенсен вместе с миссис Йенсен уехали в Вентуорт. Меня зовут Джек Пэтмор, и я работаю по найму.

– Вот так новости! – Он переступил с ноги на ногу. – Ты хочешь сказать, что Карл нанял тебя в помощники?

– Именно так.

– Ну и дела… Я думал, он никогда на это не решится. – Человек покачал головой. Все это время он ощупывал меня взглядом своих маленьких жестких глаз, выхватывая запятнанные, мятые брюки, грязную рубашку и стоптанные башмаки.

– Никогда не думал, что он кого-нибудь наймет, тем более что его жена так против… – Он поскреб подбородок, продолжая качать головой. – Я его шурин. Меня зовут Рикс – Джордж Рикс.

Я сообразил, что он не может быть братом Лолы; должно быть, он был братом покойной жены Йенсена. Стараясь избегать взгляда этих маленьких, полных подозрительности глазок, я присел у культиватора, повернувшись к человеку спиной.

– Ты сказал, что жена отправилась с ним в Вентуорт? – спросил Рикс.

– Да.

– И ты здесь один?

– Один.

По шороху я определил, что он подошел ко мне, и почувствовал, как он дышит мне в затылок. Я занялся разборкой механизма.

– Держу пари, Карл купил это как лом. Наверняка почти задаром. Не удивлюсь, если кто-нибудь скажет, что ему еще приплатили, лишь бы он утащил эту штуку с глаз долой.

Я промолчал. Этот человек начинал действовать мне на нервы.

– Да, Карл – парень сообразительный, – продолжал Рикс. – Он посмотрит на кучу ржавого железа и увидит выгоду там, где другой ничего, кроме груды ржавчины, не увидит. Держу пари, он наладит этот культиватор и заработает на нем приличные деньги. Да, в железках он соображает, но ни черта не смыслит в людях.

Я крякнул, вытаскивая шестеренки, и положил их в таз с маслом.

– А как тебе его жена?

– В порядке.

– В порядке? Ты так думаешь? Держу пари, ты ей здесь не нужен. Даже я здесь лишний – шурин ее мужа. Никогда не думал, что Карл окажется таким болваном, чтобы жениться на этой девке. Она появилась неизвестно откуда и осталась здесь. Верно, с головой у нее в порядке: она увидела свой шанс и не упустила его. Все, что от нее требовалось, так это вильнуть у него перед носом одним местом, и он – на крючке! Будь осторожен. Не рассчитывай здесь задержаться – тебе это не удастся. Она уговорит Карла избавиться от тебя, и знаешь почему?

Я сделал каменное лицо и повернулся к нему.

– Не понимаю, о чем это вы, – сказал я. – Меня просто наняли на работу.

– Да-да, ты мне говорил. – Он опять облокотился о стойку навеса. – Она боится, что кто-то может повлиять на Карла. Я знаю. Я к ней давно присматриваюсь. Ты еще слишком мало времени провел здесь, чтобы узнать все ее уловки. Ей нужны его деньги – она думает только о них! Он долгие годы зарабатывал потом и кровью. Он всегда был осторожным человеком, никогда не тратил лишнего цента, но иногда мог себе позволить быть щедрым, если подвернется подходящий случай. Теперь же, когда эта девка следит за каждым его шагом, он себе не хозяин. До ее появления мне здесь были рады. Для меня всегда был накрыт стол, но теперь все изменилось. Стоит мне появиться, как она рвет и мечет. Ты знаешь, что она делает? Запирает дверь в свою спальню. Если ты такой старый дурак, как Карл, и годы уходят, то каждый день становится на счету, и он переживает, если не может забраться к ней в постель. Вот рукавицы, в которых она его намертво держит! Если он что-нибудь сделает поперек ее воли – дверь в спальню на замок! Будь осторожен. Ты здесь долго не продержишься. Я ее знаю, она решит, что ты хочешь наложить лапу на ее деньги!