Уходя, гасите всех! - [72]

Оставив машину у подъезда, мы поднялись на седьмой этаж и, не заметив на лестничной площадке посторонних, взялись за взлом квартиры. Хотя это громко сказано – в этот раз замок хотелось не сломать, а просто открыть, что вполне удалось – в общем, ничего удивительного, браслет я тоже не испортив снимал.

С последнего посещения, когда я помогал дяде перевозиться, тут ничего не изменилось. Большая прихожая, одна комната проходная – типа гостиная, другая служила дяде сразу кабинетом и спальней. Задуманный ремонт Андрей еще не начал, а мебель приволок из старой квартиры. Оглядевшись в доме, я направился в кабинет и тяжело плюхнулся в кресло у большого письменного стола. Следом прошмыгнул домовой, примостился рядом на диване, и вопросительно на меня уставился – мол, что теперь делать будем? Несмотря на усталость, сразу будет не заснуть – слишком состояние взвинченное, – есть тоже совсем не хотелось. Значит надо нервишки подлечить. В голову приходил только один способ, как это можно сделать.

Неохотно поднявшись из мягкого кресла, я подошел к серванту, открыл бар, заглянул внутрь и только присвистнул – а нехило так дядюшка алкоголем запасся! Разномастные бутылки оттуда только что не сыпались.

– А что я пью – я пью коньяк французский. Простой коньяк «Наполеон». Простой коньяк «Наполеон». Я им уставил весь балкон, – напел я, перебирая емкости с напитками, и раздумчиво обратился к Когорше:

– А мы что пить будем? Шампанское по утрам… ну, ты в курсе. Водку тоже, вроде, как моветон. Хотя для нас сейчас и не утро совсем. Вино – это по другому поводу…

– Я как ты, – всецело доверился моему выбору домовой. От спиртного он не отказывался никогда, правда, сам обычно предложений выпить не выдвигал.

– Значит, на коньяке и остановимся, – резюмировал я и, достав приглянувшуюся бутылку «Хеннеси», разлил нам по бокалам. Для снятия стресса лучше коньяка и не придумаешь. – Давай Лену и ее родителей помянем.

По первой и второй мы махнули сразу, без оглядок на этикет и правила употребления подобных напитков. А с третьей и последующими порциями поступали почти как положено – неторопливо потягивая коньячок из бокалов. Правда, букетом я особо не насладился, да и плевать на него было, по правде-то говоря.

После всего случившегося попусту трепаться совсем не хотелось, да и делиться переживаниями я не привык – это дело сугубо личное; обычно разговорчивый домовой, похоже, разделял мои чувства. В общем, я кратко поведал Когорше о событиях на острове, а дальше мы выпивали молча. Так незаметно бутылку и приговорили.

От выпивки нервы немного успокоились, можно было и еще бутылочку раздавить, но назавтра дел очень много, и похмелье мне совсем не нужно. Значит, пора укладываться. Я оккупировал дядин диван, а Когорша удобно устроился в кресле.

Проснувшись почти в четыре часа дня, я сходил в ванную и привел себя в порядок, заодно поменяв повязку на ране – та, кстати, уже начала затягиваться.

После душа, пошуровав в стенном шкафчике на кухне, замутил нам с Когоршей по чашке растворимого кофе – больше ничего съедобного в доме не нашлось, – а потом включил телевизор: новости посмотреть. Ничего хорошего я там увидеть не ожидал, но показывали нечто вообще невообразимое. Диктор замогильным голосом вещал о прокатившейся по городу волне смертей и зверских убийств. О гибели чудесных людей и невосполнимых потерях в рядах милиции и аппарата. А так же о нечеловеческой жестокости неизвестных убийц. Ник, которым я подписался, отправляя видеоролик в сеть, тоже озвучили. А вот сам ролик где «чудесные люди» каялись в грехах, почему-то не показали. Но другого я и не ожидал. Хуже, что хоть в прямую и не говорилось, но от репортажа складывалось четкое ощущение, что и Ленку с родителями, и ментов убивал один и тот же человек – какой-то спятивший маньяк. Ну, не твари ли, а? Моего имени пока не упоминалось, но, без сомнения, уже ищут. Кто там держит руку на пульсе и контролирует поступающую в эфир информацию и кто музыку заказывает, мне, естественно, не известно, но если когда-нибудь выясню, этим людям сильно не поздоровится.

Взрыв и пожар в доме подполковника, троих «мушкетеров» в сгоревшей машине, смерть чиновника с женой и пять трупов на квартире у Лены между собой еще не связали, надеюсь, и вообще не допрут. Но тот же Тищенко, без сомнения, знает, чьих рук это дело. Хотя как раз он, скорее всего, никому свои подозрения озвучивать не будет, сам попытается проблемы решить. Есть у меня такая уверенность.

Ребром вставал вечный вопрос: что теперь делать мне? Бежать и прятаться или, напротив, нападать? Пожалуй, последнее… Захватить и расспросить Тищенко в компании с варлоком и думать нечего – с такой-то охраной, а вот убрать их точно стоит. Меньше останется тех, кто знаком с подоплекой событий, а может и вообще никого… в этом мире. Не уверен, что даже Сбруеву что-то лишнее известно, он просто дал указание помочь конкретному человеку – Любомиру этому хренову.

В общем, уничтожить руководящую верхушку и как следует прорядить «мушкетеров» в любом случае надо – не нужен мне этот ЧОП на хвосте! Да и заказчик еще жив. А может, все-таки повезет и поговорить с варлоком получится… жестко так побеседовать, с разматыванием кишок.