Уход на второй круг - [57]
«Тогда я сама», — облегченно выдохнула Ксения.
«Что сама?» — удивился папаша.
«Приду сама. Глеб из смены, ему точно не до обеда», — ее рука скользнула под его футболку, коснувшись кожи. Она вздрогнула и улыбнулась. Парамоновская бровь дернулась. Да неужели о нем разговор! По этому поводу он, не отрываясь от ее шеи под мочкой уха, взялся за пуговицы пальто.
«Ничего, накормим ужином! — между тем, обрадовалась трубка. — Побудете немного, потом уедете. Нам же хочется с ним поближе познакомиться!»
«Па-а-ап!»
«Ксю-ю-юш!»
«А давайте я вам сама все про него расскажу, а?» — спросила она, устало закрыв глаза и чувствуя неумолимо приближающийся час расплаты.
«Ну расскажи про меня, расскажи, — прошептал Глеб. — Начинай».
«Пускай приходит из своей смены и сам про себя рассказывает», — безжалостно отрезал Виктор Антонович.
«Он устает! Думаешь, ему до рассказов?»
«Сейчас ему ни до чего, все обломали! — пробурчал Глеб и тихо заржал, в конце концов, уткнувшись ей в волосы. — Соглашайся и пошли».
«На что соглашаться?» — ошалело переспросила Ксения, совершенно забыв про папу в трубке.
«На ужин соглашайся или что там, — пожал он плечами. И, понизив голос, добавил: — Все равно они меня видели, фиг ты отмажешься теперь. Мучения только начинаются».
«Пап?» — позвала она.
«А вы вместе сейчас, да? — настороженно спросил притихший отец. — Давай его сюда, я с ним поговорю!»
«Нет! Завтра поговорите. Пока, папа, — протараторила Ксения и отключилась. Выдохнула и проговорила: — Все равно можешь не ездить, что-нибудь придумаю…»
«Не убьюсь, не пробирка! — отмахнулся Глеб. — Для чего еще нужны… друзья?»
«Там еще и Денис может быть. Оно тебе надо?»
«Боишься, что твой Денис встретит меня с ружьем наперевес и требованием жениться?»
«Не, этого точно не будет, — улыбнулась она, скинула под ноги пальто, следом отправился пиджак. И, глядя ему в глаза, теперь расстегивала блузку. — Значит, обломали?»
«Все еще может измениться», — сглотнул Парамонов, внимательно наблюдая за ее движениями.
«Может, — подтвердила Ксения. Тонкий шелк скользнул по плечам, сменившись шелком волос, рассыпавшихся из заколки, вынутой из прически. — Пойду домой, лягу спать…»
«Ну вот глупости-то не болтай, а! — рявкнул Глеб. — Вот прям чувствую, как все меняется. Сейчас».
И, быстро найдя ее губы, скользнул по ним жаждущим, но легким поцелуем. Потянулся ниже — подбородок, шея, грудь. Спустил вниз кружево и, почти заурчав, прикусил сосок. Она же молча продолжала избавляться от одежды — своей, его. Лишней, мешающей, отделявшей их друг от друга. Чтобы вместе с одеждой скинуть с себя все мысли, терзавшие обвинениями. Чтобы чувствовать каждым сантиметром кожи, как пульсируют горячей кровью оба, обжигая и обжигаясь, — не разъединить.
Их странно влекло друг к другу. Сейчас, когда он знал о ней, еще сильнее, чем прежде, в незнании. О том, почему она так мало смеется. О том, почему в уголке губ у нее залегла складка. О том, почему она каждый раз ускользает, едва стоит ему приблизиться. Она хотела жить. Жить. И боялась, стыдилась этого, потому что все еще болело, все еще гноилось там, внутри. Он — хирург чертов. Бывший хирург. Можно ли оперировать на душе? Можно ли резать броню, в которой она скрыта? Но почему-то все чаще он ловил себя на мысли, что смех ее — лечит и его тоже. Несколько месяцев и двадцать четыре ступеньки, черт подери, соединявшие их.
Ну и как ему было не идти к ее родителям? Сам же навязывался со своим извечным «если что, я рядом». В его отношении это было более чем буквально.
Потому, помогая ей надевать пальто, он запихнул поглубже собственный бунтующий и требующий сна организм, который в стрессовых ситуациях группировался и концентрировался. И повторял как мантру: не спать!
А когда Басаргины-старшие открывали им дверь, Глеб торжественно улыбался, протягивал коробку с пирожными и вел себя как образцово-показательный «жених» их дочери. Назвался же груздем!
Хриплый голос Гару демонически орал на всю квартиру — так казалось Ксении, подорвавшейся на кровати и пытающейся разобраться в каком она измерении, выуживая из действительности качественные определители.
Солнце ломилось в окно даже сквозь плотные шторы. Телефон разрывался входящим звонком Дениса. В постели оказалась одна.
Последнее было самым объяснимым. Накануне вечером она выгрузила сонного Глеба в его жилище, перед тем в течение часа наблюдая его спящим. Будить было жалко — понимала усталость от нее самой, от работы и от родителей. Они умучают кого угодно. Особенно папа и пресловутая вишневка. Которой, впрочем, Глеб не увлекся, чем слегка удивил Ксению. Однако это не помешало ему отключиться почти сразу, как оказался в машине. А она неторопливо петляла по набережным и мостам, перебираясь с одного берега Днепра на другой. Пока новая умная мысль не посетила ее голову: в кровати будет значительно удобнее.
Если только кто-то добрый не возомнит себя будильником и не станет наяривать с самого утра.
— Чего тебе надобно, чудище лесное? — сонно проговорила Ксения в трубку и откинулась обратно на подушки.
— С добрым утром, девица, с добрым утром, красавица! — пропел в трубку Денис. — Как тебе спалось-почивалось?
Блестящему адвокату и любимцу женщин Ярославу Закревскому шеф поручает несложное, прибыльное для конторы и самого коллеги дело – развод олигарха. Но в новогоднюю ночь Слава совершает поступок, который может быть безрассудством или подставой. Чем он окажется на самом деле – покажет лишь время.
Аннотация к книге "Роман о дружбе по любви" #3 Имена Жизнь Сани Григорьевой мало чем отличалась бы от жизни тысяч других девушек. Если бы не древний «Мерседес», два гнома, Медведь и старый друг. Впрочем, совсем не старый и не совсем друг. И потому многое можно изменить, когда наступает подходящее для перемен время. Иногда нужно лишь подождать.
Друзья звали его Мирош. Он сочинял песни и пел их так, будто умел останавливать ее время. Это было единственным, что Полина знала о нем. Единственное, что он знал о Полине — что под ее пальцами рождается музыка, которая не оставляет его равнодушным. И что в глазах ее поблескивают льдинки, угодившие в его сердце. Они встретились случайно, сели в один вагон и отправились к морю. Чтобы там, на берегу незамерзающего Понта, однажды снова найти друг друга. Кто они? Зеркальное отражение? Или части целого? Дилогия! Книга первая Примечание: первая любовь, запретные отношения, гитарист и пианистка, шоу-бизнес.
Вместо планируемой свадьбы Герман расстался с невестой. Вместо Цюриха отправился в Черниговскую область. Вместо сувенира из отпуска привез фиктивную жену. Отныне многое у Германа и Даши почти понарошку.
Влюбиться в бывшего парня старшей сестры? Проблема! А если этот парень еще и подлец, который бросил ее в беде, то проблема достигает повышенного уровня взрывоопасности. Но проблем Оля Надёжкина не боится, точно зная, что от подлецов лучше держаться подальше. Вот только как держаться, если они работают вместе, и он, похоже, всерьез намерен затащить ее в постель?
Их семью можно было бы назвать совершенно обыкновенной и внешне ничем не отличающейся от любой другой. Квартира, машина, работа, дети, кот. Их брак, может быть, и не самый счастливый, но вполне себе благополучный. Во всяком случае, так он выглядит со стороны. Если не принимать в расчет одно "нo". Вернее, два "нo". Или три? Четыре? Да они рехнулись?Или решили свести с ума собственных авторов?Впрочем, JK et Светлая пытаются сохранить видимость ясного рассудка и старательно записывают все, что им рассказывают эти неадекватные.Их история - абсолютная импровизация, в которой возможно все.
Четырех подруг — Саванну, Глорию, Бернадин и Робин — роднит возраст и стремление обрести счастье. Они не мечтают о чем-то сверхъестественном. Их представления о счастье гораздо прозаичнее — встретить достойного человека и жить с ним в мире и согласии. Каждая идет к цели своим путем, преодолевает свои трудности и в итоге находит свою любовь. Может быть, она не совсем идеальна, но кто вспомнит об этом…
Четыре женщины дружны уже более двух десятков лет, еще с тех пор, когда снимали вместе квартиру в Лондоне. Знакомьтесь: Кейт — разведенная, добросердечная, ответственная; Элли — бесстрашная журналистка, ведет одну весьма ядовитую и остроумную рубрику; Джеральдин — жена и мать, столп общества в своей деревне; и, наконец, Наоми — прекрасная, беспомощная Наоми.Все триумфы и невзгоды взрослой жизни они преодолели вместе, всегда готовые прийти на помощь друг другу. Однако одно предательство послужило началом конфликта, из которого ни одна не вышла невредимой.
Сонал не желает ни видеть, ни слышать Криса. Он пытается вымолить прощение у неё, но терпит одни неудачи. Сонал сближается с его лучшим другом — Треем Гэмптоном, но и Джон не покидает Сонал. Он мечтает о том, что они будут вместе.Тем временем, Фиби пытается насолить Сонал, таким образом, отомстив ей за их с Крисом разрыв. Фиби хочет вернуть Криса и пойдёт ради этого на многое…Как изменятся отношения между героями? И чем всё это закончится? Кого, всё-таки, любит Сонал?
Что значит, не везет с личной жизнью и как с этим бороться? Что делать, если ты молодая, симпатичная и далеко не глупая девушка, а счастья все нет и нет? Неужели все настоящие мужчины вымерли вместе с мамонтами, оставив вместо себя лишь занудных ботаников и безмозглых качков? А быть может дело в самой себе? Возможно, стоит перестать мечтать о принцах на белом коне, точнее на черном Range Rover, и просто осмотреться по сторонам? Того и гляди где-то на горизонте замаячит то самое, такое долгожданное счастье… Тем более, когда сама судьба толкает тебя к нему, а случайное стечение обстоятельств оказывается не таким уж и случайным…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Киноактер — звезда первой величины и молодая преуспевающая киносценаристка впервые встречаются на съемочной площадке, но до этого она столько раз видела его на экране, что успела по уши влюбиться. Собственно, и главного героя своего нового фильма Лейн Денхэм писала с синеглазого неотразимого Фергюса Ханна, о котором, разумеется, знала из кинофильмов с его участием и из прессы.Но он оказался совершенно другим, тонким, чутким, мужественным и заботливым, не похожим на созданный падкими на сенсации журналистами расхожий образ сердцееда и ловеласа.Впрочем, вблизи свет кинозвезды совершенно ослепил ее, и юной Лейн приходится многое пересмотреть в себе и в своем взгляде на мир, прежде чем она привыкает открыто, не отводя глаз, смотреть на возлюбленного.