Угасающее солнце: Кутат - [2]

У мри имелось слово для обозначения этого ощущения: Мрак. Так говорили ученые. Любой, кто в одиночку путешествовал в космосе на маленьком корабле, знал, что это такое. Любой – за исключением регулов, которые были лишены воображения и могли только вспоминать.

Мри были знакомы с подобным ощущением. Галей понимал тех, кто может ощущать это.

Наконец послышался живой человеческий голос: значит, Галей не одинок во Вселенной. Значит, еще есть люди. Реальные. Живые. Люди, что существуют повсюду. И это помогло ему вновь обрести реальность.

Чувствовали ли это те двое мри, которые в отчаянии бежали домой? Последние мри! Их мир сейчас умирал. Старый мир под старым солнцем. И даже те жалкие остатки, которые еще были на планете, остатки жизни, регулы отказывались сохранить. Неужели у этих двоих мри стремление вырваться из Мрака, вернуться домой и умереть здесь оказалось сильнее жажды жизни?

Галей вздрогнул, увидев на экране цепочку огней. «Шируг». Корабль регулов заслонил от него солнце.

– НАС-12, причаливайте, – послышался голос. – Челнок НАС-12, «Сабер» готов принять вас.

Галей включил двигатели, стараясь сдержать искушение набрать полную скорость, чтобы скорее приблизиться к кораблю.

– Ваша очередь, НАС-12.

Он приступил к сближению. Сердце билось все сильнее и сильнее. Руки двигались, направляя маленький челнок в причальный люк «Сабера». Галей старался не торопиться.

– Сэр, – послышалось из динамика, – капитан-лейтенант Джеймс Галей.

Контр-адмирал Кох отложил папки с делами и нажал кнопку интеркома в знак согласия принять. На втором экране он видел командный центр: капитан «Сантьяго» Захади и его помощник Сильвермен. Они обсуждали нынешнее положение на планете. Однако к какому бы решению они ни пришли, последнее слово оставалось за Кохом. Политика начиналась в его кабинете.

Вошел Галей, мужчина с волосами цвета соломы и уже отмеченным морщинами лицом. Галей явно был встревожен. Впрочем, так и должен чувствовать себя человек, которого неожиданно вызвали к самому контр-адмиралу. Кох заметил, что взгляд Галея скользнул в угол, где недавно была убита высокопоставленная женщина-регул.

– Сэр? – вытянулся Галей.

– Высадка Дункана на планету прошла успешно?

– Да, сэр. Никаких затруднений.

– Ты вызвался на этот полет добровольно.

Лицо Галея было непроницаемым. Разве в глазах что-то промелькнуло. Тем не менее, можно было считать, что он ничем себя не выдал.

– Садись, – сказал Кох. – Успокойся.

Галей огляделся вокруг и нашел всего лишь одно кресло, куда можно было сесть. Он устроился на самом краешке. Капли пота по-прежнему блестели на его лице. Волнение. А может, просто перемена температуры. Кох ждал. Галей наконец успокоился, устроился поудобнее, нашел, куда пристроить руки. Он знал, что здесь, в этом кабинете, происходят падения и возвышения людей.

– Почему, – продолжал Кох, – землянин пришел в этот кабинет в одежде мри, потребовал прекращения огня, затем выстрелил и убил высокопоставленного регула – нашего союзника. Служба безопасности считает, что он до мозга костей стал мри. Ученые согласились с этим. Ты давно знаком с ним, не правда ли? Почему ты вызвался высадить его на планету? Хотел поговорить с ним? Что-то узнать? Что именно?

– Я работал с ним однажды. А кроме того, я руководил посадкой «Флауэра», так что условия на планете мне известны.

– И другим тоже?

– Да, сэр.

– Ты работал с ним на Кесрит?

– Да, сэр. Я был с ним на задании.

– Хорошо его знаешь?

– Нет, сэр. Хорошо его не знает никто. Он офицер планетарной разведки.

Те, кто служил в планетарной разведке, всегда держались особняком от остальных военных. Особая подготовка, особые обязанности, особая работа и абсолютная независимость делали общение с ними просто невозможным. Кох покачал головой, нахмурился. Он подумал: объясняет ли это поведение Стэна Дункана? Ставрос, губернатор Кесрит, очень доверял Дункану. Доверял настолько, что даже отдал ему двух пленных мри и их курсовую ленту. И вот теперь эти мри здесь, на своей родной планете. А Дункан, первый из землян, сумевший установить контакт с мри, пришел с предложением мира…

Но при этом он застрелил бай Шарн, капитана «Шируга», что помогала верховному командованию землян, союзников регулов, и все планы рухнули…

«Я привел в исполнение приговор, – сказал Дункан. – Регулам известно, кто я. Их это не удивит. Я знаю. Теперь я могу предложить вам мир с Кутат.»

Самоуверенность мри. Дункан отказался снять вуаль, закрывающую его лицо – даже на короткое время.

– Ты работал с ним, – повторил Кох, пристально глядя на Галея. – У тебя была возможность перекинуться с ним парой слов во время полета к Кутат. Каковы твои впечатления? Ты понял его, разобрался в нем?

– Да, – ответил Галей. – Он остался таким же, как и на Кесрит. Впрочем, нет: было в нем что-то такое…

– Но ты думал, что знаешь его. Ты был с ним на Кесрит, добывал записи мри из их святилища… У вас была стычка с регулами на обратном пути. Так?

– Да, сэр.

– Ты ненавидишь регулов?

– Не испытываю к ним любви, сэр.

– Ненавидишь мри?

– Тоже не испытываю любви.

– А что насчет Дункана?

– Он мой друг, сэр.

Кох медленно кивнул: