Уфимская литературная критика - [5]
Во второй части вместо пространного описания кровавых злодеяний маньяка автор уводит читателя в мир подсознания спятившего на психосексуальной почве преступника. Постепенно раскрывает перед нами картину усиливающейся патологии психики убийцы, ретроспективу его личного помешательства, которое выплескивается из мира грез в реальность кровавым безумием. С одной стороны, это похвально, с другой же – рассказы психиатра о зверствах и извращениях известных исторических лиц и прочие психопатологические откровения, как и жуткая деградация самого «несуба» (неустановленного субъекта), оставляют весьма тягостное впечатление. Настоятельно рекомендую: слабонервным, а также детям и пожилым не читать.
Конечно, познания автора в вопросах глубинной психологии и фрейдистско-юнгианских учений несомненны и бесспорны. И познания глубокие – это видно невооруженным взглядом. Здесь можно согласиться с мнением рецензента А. Леонидова – действительно, в мировой (!) художественной литературе до сих пор подобный анализ содержимого психики серийного убийцы не встречался. Массовому читателю, полагаю, всевозможные психоаналитические выкладки и «откровения» все еще видятся в свете некой мистики, несмотря на строго научные достижения в этой области. Все же, пожалуй, не стоило «загружать» читателя не всегда понятными его (читательскому) разумению и откровенно мрачными патопсихологическими пассажами. Впрочем, вполне объяснимо стремление автора блеснуть своей эрудицией.
Кроме всего прочего роман явно страдает от недостатка юмора. Автор чересчур серьезен и даже мрачен, чтобы расцветить сюжет ироничными ситуациями и высказываниями. Понятно, что тема убийства по найму, а в особенности – кровавых «подвигов» безымянного маньяка, отнюдь не способствует веселью и искрометному смеху, и все же… Произведения, не сдобренные щедро остроумными замечаниями и смешными эпизодами, выглядят скучными и унылыми сочинениями сухого документалиста. В них нет подлинной жизни с ее радостями, а не только огорчениями. Авторам, подобным Э. Байкову, необходимо научиться сдерживать свой сарказм и ипохондрию, и не изливать желчь на безвинных читателей. В особенности, сегодня, когда триллеры всем осточертели, а жизнь сама «покруче» всякой драмы, и публика нуждается в чтиве более легком и приятном, нежели криминальные трагедии и кошмары.
Какой можно сделать вывод из всего вышесказанного (и прочитанного внимательно романа Э. Байкова «Гнев»)? Вывод весьма неутешительный: чем далее общество движется в своем развитии, тем все более оно становится аморальным и низкопробным в своих культурных проявлениях. Соответственно, остросюжетная беллетристика все больше примитивизируется и выходит за рамки цивилизованности и гуманности. Авторы насаждают на страницах своих произведений грязь, разврат и насилие (прежде всего насилие!), тем самым, прививая читателям определенный вкус к этой продукции. Но, в то же время, и книжный рынок (в лице издателей, редакторов, критиков, а также потребителей) вынуждает писателей творить на потребу публики, уже полвека очарованной «массовой культурой» и жаждущей низменных развлечений. Получается замкнутый порочный круг. Если ты не пишешь «круто» (с мордобоем, убийствами, сексом и ненормативной лексикой), то тебя не то, что читать, и издавать-то не будут.
Убогость воображения, шаблонность сюжетного мышления, нагнетание нелепых ужасов и дешевых сенсаций, смакование насилия по поводу и без повода – все это (как ни печально) характеризует современную остросюжетную прозу. Многое из вышесказанного не удалось избежать и Эдуарду Байкову. Мой автору совет: не лучше ли ему попробовать свои силы в «серьезной» литературе. По-моему, у него это должно получиться. Стоит только попробовать. Благодарю Э. Байкова за то, что в его романе хотя бы не нашел ставших уже привычными мата, откровенных порносцен и частого смакования изощренных убийств. Спасибо и на этом! Меньше юных душ будет искалечено. Впрочем, и написанного в романе «Гнев» достаточно, чтобы запретить его для чтения детям до 16-ти. Напоследок о названии: то ли автор испытывает гнев к своим персонажам, то ли Маугли гневается на своих «работодателей», а затем и на маньяка, то ли маньяк испытывает ненависть ко всему миру, то ли все мы ждем в страхе гнева Господнего, который однажды (когда чаша терпения переполнится) прольется на нас, грешных в своем гневе и гордыне.
Певцы геенны или бред визионеров?
Вот тема для культурологического (и литературоведческого) обсуждения: секс и мистика, мистика и секс. Но может ли быть мистически-сексуальным искусство? Да, может, например, музыка французской группы «Энигма». Например, картины художников-фэнтезистов Бориса Валеджо и Джулии Белл. И, например, романы Стивена Кинга, Боба Мак-Каммона, Дина Кунца и Роберта Блоха. В каждом из произведений вышеперечисленных авторов, как бы это ни было завуалировано, таится мощный заряд ЛИБИДО, которое тесным образом переплелось с мистическим видением мира. То же самое относится и к многочисленным эротико-мистическим фильмам Голливуда.
Вот и в нашем славном Башкортостане вышел в свет роман «ужасов» Расуля Ягудина – «Полная луна». Помимо леденящих душу историй в духе готического («черного») романа, с присущим этому жанру нагнетанием мистических ужасов, кошмарных видений и невыносимо напряженным повествованием, автор также продолжает традицию маркиза де Сада, Генри Миллера, Эммануэль Арсан, Эдуарда Лимонова и Владимира Сорокина, с их непристойными откровенностями и выставлением на всеобщее обозрение содержимого своей корзины с грязным бельем.
В засекреченной лаборатории ведутся разработки наноустройств, которые бы обладали разумом и способностью действовать. Это так называемые нановиты. Неожиданно в институте происходит мощный взрыв и вещество с нановитами распыляется в окружающее пространство. А лаборатория находится в городе… И началось…И выяснилось, что нановиты способны проникать внутрь человека, поражать его организм, менять психику и… подчинять человека себе, делать из него зомби, чтобы его руками бороться с другими людьми и переделывать мир под себя.
Люди сами порождают чудовищ, их пожирающих. Так было всегда, так случилось и на этот раз. Строго засекреченные эксперименты с нановитами (наноустройствами, обладающими разумом и способностью действовать) закончились плачевно. Мощный взрыв в лаборатории — и вещество с нановитами вырывается наружу.И целый город превратился в ад.Нановиты существуют не сами по себе, а в виде Роя — коллективного разумного образования. В этом сила Роя: можно уничтожить отдельных особей, но в целом Рой не уничтожим. Угроза нависает над всем миром.
Рыцари плаща и кинжала – так во все времена называли разведчиков, шпионов, сотрудников спецслужб. Но в наше поразительное по своей хаотичности и беспринципности время они остались без плащей. А вот кинжалы у них всё еще есть.Любовь, честь, дружба – для героев цикла повестей «Кинжал без плаща» это не пустые слова. И всё же предательство окружает их, а смерть ходит по пятам. На пределе сил и способностей они делают свою работу, исполняют долг. А наградой – тишина, забвение и тень. Тень, из которой выйти им не дано.
В России в первой трети XXI века к власти приходит никому не известный авантюрист, в короткий срок установивший в стране профашистскую диктатуру. И мало кому известно, что на самом деле это – не человек, а внеземное существо, вынашивающее планы поработить все человечество и заставить служить себе и своему инфернальному клану. И лишь бывший научный сотрудник Руслан Быков и его учитель, профессор Богдан Жилин, узнав об истинной сущности диктатора Дивова, встают на путь борьбы с ним и подвластными ему «черными» боевиками и полицией.Долог, труден и опасен путь, ведущий к затерянной в горах базе сил Сопротивления, но герои с помощью своих друзей предпринимают отчаянные попытки пробиться к союзникам в борьбе и ценой гибели соратников уничтожить смертоносное существо.Увы, на этом проблемы людей не заканчиваются и перед героями встают новые угрозы и новые задачи по их устранению.
Четвертый выпуск альманаха «Фантасофия» составлен на основе произведений малой и средней литературных форм — рассказов, повестей и новелл — писателей Республики Башкортостан, работающих в жанре литературы «главного потока».
Шестой выпуск альманаха «Фантасофия» составлен на основе произведений малой и средней литературных форм – рассказов, повестей и новелл – писателей Республики Башкортостан, работающих в жанре «альтернативно-маргинального мэйнстрима».
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.