Удивительные приключения подмастерье Хлапича - [29]
Но Бедный корзинщик, много лет ездивший этим путем, никак не мог взять в толк, что ему твердят, и поэтому сказал:
— Эта дорога намного короче, а там, от поворота — до домика со звездой, просто, рукой подать! Не бойтесь ничего. Я в этом лесу ещё никогда не встречал ничего плохого.
Корзинщик был человек бедный, а бедные люди редко когда боятся.
И он повернул свою лошадку в лес.
Хлапич был согласен с Бедным корзинщиком, он тоже редко когда боялся, а главное, это был короткий путь к домику Марко. А когда ты спешишь к другу на помощь, то боишься только одного — опоздать!
IX
Хлапич и Гита опять одни
Луна всё ещё сияла во всю силу, хотя на небо наплывали облака и становилось их всё больше, но ни Хлапич, ни Бедный корзинщик не знали об этом, ведь небо было скрыто от них высокими кронами деревьев.
Когда повозка выехала из леса, который, как увидел Хлапич, располагался на вершине холма, Бедный корзинщик остановил повозку и сказал:
— Всё, ребятки, приехали! Дорога тут сворачивает в сторону, к моему ивняку, но зато, вот эта тропинка доведёт вас прямо до цели. Сначала дойдёте до, вон того, небольшого ельника внизу. А как пройдете сквозь него, тут уж и увидите, прямо перед собой, и большую дорогу, и тот домик с голубой звездой.
Потом Бедный корзинщик взглянул на небо, где собрались большие тучи, покачал головой и добавил:
— Поспешите, ребятки! А то боюсь, как бы вам не оказаться в темноте, на горной тропе.
И уж если Бедный корзинщик так опасался, то что тогда и говорить о Гите… Она просто перепугалась, услышав, что они опять останутся одни, да ещё среди леса, во тьме, да ещё на горной тропе.
Но Хлапич уже выпрыгнул из повозки и благодарил Бедного корзинщика:
— Спасибо Вам за помощь!
А Бедный корзинщик, спустив на землю Гиту ответил:
— Счастливого вам пути, дорогие дети!
Сказав это, он повернул лошадку и поехал с холма направо. Хлапич посмотрел ему вслед и сказал Гите:
— Ну, а наш путь — вот он, айда! — И они тут же стали спускаться с холма.
Всё произошло так быстро, что Гита ничего не успела: ни сказать, ни подумать, ни испугаться. И они опять были одни среди ночи, на тропинке освещённой луной, между лесом и ельником.
Тут ещё раз из-за холма послышался голос Бедного корзинщика:
— Дети! Ау!
— Ау! — Ответил Хлапич, потому что и в лесу и на холмах ничего так хорошо не услышишь как крик — «Ау!».
— Берегитесь, дети! Там у вас по дороге — глубокий карьер! Бе-ре-ги-те-сь!
И действительно, в лунном свете, совсем рядом с Хлапичем и Гитой виднелся карьер, в котором раньше добывали камень.
Да, это действительно, было очень опасное место. Потому что тут, да ещё во мраке, ничего не стоило поскользнуться и упасть. А карьер был таким глубоким, что упавший туда, точно расшибся бы насмерть!
Но, вовремя предупреждённые, Хлапич и Гита при ясном свете луны легко миновали край карьера, и благополучно спустились с холма вниз на равнину.
На сердце у Хлапича теперь было легко, ведь он знал, что там за этим ельником, лежит дорога, а на ней — дом Марка, с нарисованной голубой звездой.
И конечно всё будет хорошо, если, конечно, как предупреждал Бедный корзинщик, не набегут облака и не скроют луну…
X
В зарослях и во тьме
Весь путь до ельника Хлапич и Гита прошли легко — было светло как днём.
Но стоило им войти в ельник и дойти почти до его середины, как луна стала светить всё слабее и слабее. Облака затянули небо и стало совсем темно.
Тропинка через ельник была узкая и почти неразличимая.
«Идём! Идём!» — Говорил сам себе Хлапич. — «Я всё отлично вижу!»
И правильно делал, что так говорил. Если всё время так повторять, твои глаза действительно начинают лучше видеть во тьме. Не веришь — попробуй сам!
Гита шла за Хлапичем, она в этом мраке уже совсем ничего не видела и было ей страшновато. А вот, Бундаш преспокойно бежал себе перед Хлапичем, и совсем не думал, видит он в темноте или нет, потому что он, как и всякий настоящий пёс, больше полагался на свой нос, чем на глаза.
Но тут на небе появилось такое густое облако, что луна скрылась совсем. Теперь в ельнике была кромешная тьма и уже никто ничего не смог бы разглядеть.
Хлапич пытался руками нащупать тропинку, а еловые ветки, как чьи-то хищные лапы, и слева, и справа хватали Гиту за подол её голубой юбочки…
— Всё! Дальше идти нельзя! — наконец сказал Хлапич. — Тропы не видно. Так легко и заблудиться!
Можете представить, как было обидно Хлапичу. Он так спешил, так старался успеть и тут, в двух шагах от цели, пришлось ему остановиться.
Но Хлапич не хотел тратить время на пустые обиды — он всё время глядел на небо, словно прося ветер разогнать эти облака.
— Похоже, нам придётся немного переждать — сказал Хлапич Гите.
И они присели на пень и замолчали.
В ельнике вокруг них, конечно, было много птиц: и дроздов, и синиц, и горлиц. Но и они молчали, также как Хлапич и Гита, — наверно боялись лис, а может и ещё кого-то…
