Удивительное путешествие Помпония Флата - [9]

— Хотя в прошлом его, — добавил почтенный старец, понизив голос, — имеется немало весьма темного.

— Не мог бы ты, Анан, поведать мне для примера хотя бы об одном из таких эпизодов, если ты о них знаешь либо слышал от других?

— Бог свидетель! — воскликнул первосвященник, воздев к небесам все еще испачканные кровью руки. — Господь не попустит мне сделаться эхом чужого злословия. Кроме того, я не бываю ни на рынках, ни в харчевнях, ни в других местах, где гуляют сплетни. Но, как ни странно, и до моих ушей однажды дошел-таки упрямый слушок о том, что Иосиф, вдовец преклонных лет, взял себе в жены весьма молодую девицу по имени Мария, каковая в скором времени явила безошибочные признаки беременности, и, хотя в таких делах правду дано знать лишь прямым участникам событий — и разумеется, Яхве с его божественным всеведением, — нашлись люди, которые поспешили примешать сюда и других действующих лиц. Но если бы такое подозрение подтвердилось, это был бы серьезный проступок, по закону за него причитается смерть через избиение камнями, однако тот, кто больше других был заинтересован в установлении истины, не предпринял к тому никаких шагов, обстоятельства же не позволили, чтобы тайна разъяснилась сама собой.

— Но скажи мне, что это за обстоятельства.

— В те времена, — продолжил свой рассказ первосвященник, — правитель Квириний велел произвести в Палестине перепись населения. Под этим предлогом Иосиф отправился в Вифлеем, откуда он родом, и взял с собой Марию, хотя близок был час разрешения от бремени. Много дней прошло, но ни Иосиф, ни Мария с младенцем не возвращались в Назарет. Между тем люди, вернувшиеся из Вифлеема, которых расспрашивали о них, отвечали, что там это семейство тоже не встречали. Возможно, оно не нашло себе в Вифлееме приюта, поэтому им пришлось обосноваться в другом месте. Дни превратились в месяцы, месяцы — в годы, а семья Иосифа все никак не возвращалась в Назарет.

— Скорее всего, они переселились куда-то еще, чтобы укрыться от сплетен, — предположил я.

— Вполне вероятно, но если дело было так, как ты говоришь, они поступили крайне неосмотрительно, оставив в Назарете все свое имущество за исключением того, без чего нельзя обойтись во время короткого путешествия: бросили, например, плотницкую мастерскую со всеми инструментами. Некто по имени Захария, муж Елисаветы, двоюродной сестры Марии, взял на себя труд приглядеть за домом, точно был уверен в том, что родичи непременно вернутся, или имел какие-либо сведения и распоряжения на сей счет. Как бы там ни было, прошло три года со дня их исчезновения, и вдруг они явились — вместе с мальчиком, которого нарекли Иисусом.

— И никак не объяснили причину столь долгого отсутствия?

— Насколько мне известно, нет. Просто отперли снова двери дома и мастерской и зажили, как прежде, словно бы никогда никуда не пропадали. Разумеется, опять пошли гулять слухи и домыслы, но время постепенно делало свое дело, и с годами все позабыли об этой истории, удивительной, но не такой уж и важной.

— И с тех пор Иосиф и его семья не давали нового повода для пересудов?

— Нет, если, конечно, ты не считаешь таким поводом убийство почтенного человека, а также смертный приговор, который будет приведен в исполнение после заката солнца.

— Но скажи, Анан, неужели нет никаких сомнений в виновности плотника?

— Ни малейших, — отрезал первосвященник. — Синедрион изучил все обстоятельства дела, нашел доказательства неопровержимыми и единодушно вынес свой приговор.

— А нельзя ли и мне поинтересоваться характером этих доказательств?

— Пожалуйста. Взвесь хотя бы такой факт: из всех жителей этого города только один Иосиф, выполняя заказ Эпулона, которому вдруг понадобился плотник, побывал в доме и личных покоях убитого. А когда Иосифа схватили, у него обнаружили ключ от библиотеки, где был убит Эпулон. Но теперь я должен расстаться с тобой, ибо меня призывают спешные дела.

Я поблагодарил его за любезное согласие побеседовать со мной и покинул Храм. На улице, прямо под палящим солнцем, меня дожидался Иисус, охваченный страшным нетерпением. От одного из своих двоюродных братьев он узнал, что вся семья покойного сидит, запершись в доме, как повелевает траур, а вот один из слуг, грек по происхождению, не счел себя обязанным исполнять предписания, указанные в книге Левит, и по-прежнему каждодневно в один и тот же час посещает бани. Нельзя упустить такую возможность.

Следом за Иисусом я поспешил по улицам Назарета, и вскоре мы пришли к общественным баням — в точности таким же, какие можно встретить в любом уголке империи, разве что размером поменьше, поскольку евреи со свойственным им упрямством не желают перенимать чужие привычки и в бани не ходят. По дороге я воспользовался случаем, чтобы расспросить Иисуса о том, что рассказал мне первосвященник, — в частности, об исчезновении его семьи, но Иисус, который в упомянутые времена был еще грудным младенцем, сам, естественно, ничего не помнил и никогда не слышал, чтобы его родители поминали причину столь долгого своего отсутствия или же говорили о том, что заставило их вернуться. В итоге я ни на шаг не продвинулся в разрешении этой загадки.