Удав, или Мальчики кровавые в глазах - [31]

Еще одним местом сбора информации была Юрасовская школа. В присутствии директора школы в ее кабинете помощник прокурора Одинцовского района Наталья Смолеева по очереди беседовала с восьмиклассниками, соучениками Владика С., и шестиклассниками, учившимися вместе с Юрой Ш. и Денисом Е. Точнее говоря, это была не беседа, а допрос, и информация могла иметь оперативное значение.

Но пока ничего ценного узнать не удалось. Погибшие ребята были совершенно обычными, в

меру шалопаи, в меру озорники. Да, видели всех троих последний раз в школе 15 сентября. Вместе собрались и куда-то поехали. Кто-то сообщил, что ехал с ними на автобусе до Жаворонков. Кто-то видел, как под вечер они сходили в Жаворонках с электрички, прибывшей из Москвы. Удалось также выяснить, с кем можно побеседовать из других классов, кто с ними дружил.

В кабинет вошел невысокий застенчивый мальчик Женя Л.

— Женя, я знаю, что ты дружил с Владиком, Юрой и Денисом, — сказала Наталья Смолеева.

— Ну да, в общем, — кивнул мальчик.

— Ты слышал, что с ними произошло?

Мальчик кивнул и отчего-то опустил голову.

Женщина почувствовала — он может что-то знать.

— Скажи, пожалуйста, ты никогда не ездил с ними в Москву? Поиграть на автоматах, скажем, а?

— Ну-у... — Женя как-то замялся.

— Если ты это делал без спросу у родителей, то — клянусь тебе — ни я, ни Марина Львовна им об этом не сообщим.

— Ездил. Один раз. Они на другой день опять звали, но я не мог. У меня была музыка. А потом они... пропали.

— То есть ты ездил с ними когда точно? По каким дням у тебя музыка?

— По вторникам и пятницам.

— Вот календарик. Давай посчитаем.

— Так. Ну вот, значит, четырнадцатого сентября я с ними ездил.

— На чем ездили?

— На автобусе до Жаворонков, потом на электричке. И обратно так же.

— А что на Белорусском вокзале было?

— Ну, ничего такого. Играли. Владик больше всех выиграл. Я проиграл. Потом жвачку покупали на вокзале. Потом домой поехали на электричке.

— Прямо домой?

— Нет, ну до Жаворонков. Там автобуса долго ждали. А потом он нас подбросил. Ну, пацаны в Юрасове сошли, а меня до самой калитки довез...

— Кто довез?

— Ну... этот, автобус.

— Точно автобус?

Мальчик понял, что проговорился. А дядя Сережа просил никому не рассказывать о том, что подвозил их на машине. Почему — Женя точно объяснить не мог. Дядя Сережа любил из всего делать какую-то тайну. О том, что к нему домой ходили, что на случку лошадей пускал, что на автомобиле возил — обо всем надо было молчать. Ага! Он же договаривался с теми ребятами на другой день чего-то ограбить. Потом их убили, а дядя Сережа жив — только сегодня утром его видел. Но ведь дядя Сережа друг. Друга нельзя выдавать.

Смолеева напряглась, услышав про калитку. Если они ехали не на автобусе, то на чем? На автомобиле? Она знала, что руководитель следственной группы Бакин считает наиболее предпочтительной ту версию, по которой убийца имеет автомобиль и гараж.

— Женечка, мне кажется, ты что-то недоговариваешь. Ты знаешь, что Владика, Юру и Дениса убили. Но может быть, не знаешь, как убили... Вот если ты уколешь палец иголкой, тебе больно, так? А этим мальчикам еще живым резали кожу ножом, понимаешь? И прижигали грудь раскаленной про-

волокой. — У помощницы прокурора на глазах выступили слезы. — И этот убийца еще на свободе разгуливает. И ты сам можешь стать его следующей жертвой. Скажи, пожалуйста, что ты знаешь? На чем вы ехали из Жаворонков?

— На машине, на «Жигулях», — опустив голову, сказал Женя.

— Ты знаешь того, кто вас подвозил?

— Дядя Сережа Головкин из нашего поселка.

— И о чем вы говорили с ним?

— Он с ребятами собирался на другой день ларек ограбить.

— А что ребята?

— Ну, они так... вроде согласились.

— Другой день, это, значит, пятнадцатое сентября?

— Да.

— Пятнадцатого сентября во сколько договаривались?

— Ну, вечером. Они собирались на автоматах играть на Белорусском, а потом вроде, когда вернутся, он будет их ждать там же, в Жаворонках у станции. Но так, неопределенно...

— Скажи, пожалуйста, Женя, а ты давно знаешь этого дядю Сережу Головкина? — Помощник прокурора старалась говорить медленно, спокойно. Информация могла быть очень важной.

— Давно.

— Кто он такой? Сколько ему лет?

— Он у нас на конном заводе работает зоотехником, кажется. А лет ему, ну, тридцать, наверное.

— А ты у него дома бывал?

— Да, мы с ребятами были, — неохотно кивнул Женя.

Пионерский лагерь, каких много в Подмосковье.

Здесь

начинались

страшные

злодеяния

Головкина

Первые неудачные попытки сделать фоторобот преступника

Справа: Головкин катает на лошади ребенка. Жуткая “идиллия”...

Находят труп, уже не первый...Документы следствия(оперативнаясъемка):

Пыточный погреб маньяка.

Убийце приходится “демонстрировать”, что и как он творил со своими жертвами

Процедура опознания. Убийца сидит слева

Удав Головкин после оглашения смертного приговора

— Он с кем живет? У него есть жена, дети?

— Не, он один живет.

— А что вы делали у него дома?

— Ну так, про лошадей говорили, курили, пили...

— Что пили?

— Я чай пил! — твердо заявил мальчик. — А ребята там, ну, спирт пили...