Удар - [24]

– До встречи! – сказал Тайгер. – И спасибо вам за хлопоты. Вы нас здорово выручили.

– А уж как вы нас! – ответила девушка. – Жизнь, оказывается, не такая уж и плохая вещь.

– Я рад, что вы это осознали.

К парку Тайгер подъехал на такси.

– Невозможно хочется есть! – были первыми слова, которыми встретил его Доксвель.

– Это дело поправимое, – сказал Тайгер и достал из заднего кармана шорт несколько крупных купюр. – И вообще, Энди, можешь меня поздравить, я принят на работу.

– Куда? – у Доксвеля округлились глаза. – Кстати, ты еще у меня не уволился.

Японец Окама, у которого стажировался Тайгер, прожил в Новой Зеландии двадцать лет и все двадцать лет был барменом. От беспрерывного общения с людьми, он обрел дар видеть их насквозь. Клиент только приближался к стойке, а Окама уже знал, какая доза спиртного требуется человеку и захочет ли он принять ее в чистом виде или предпочтет чем-то смягчить. Порой клиент колебался, не зная, что выпить, и обращался к Окаме за советом. Японец, ни слова не говоря, ставил перед ним стакан и без колебаний наполнял его. Как правило, он лучше клиента знал, что в данный момент требует его душа.

«Человечество, как это ни грустно, делится всего на два вида – пьющих и не пьющих, – говорил Окама. – Непьющая категория не поддается на дальнейшее разделение на подвиды. Она однообразна. Не пьют, в основном, потому, что им это не нужно, и иногда потому, что нельзя. Что касается пьющих, здесь не устаешь поражаться разнообразию мотивов».

Каким бы ни был тяжелым предыдущий день, по утрам Окама, свежий, в черном костюме с бабочкой, встречал Тайгера в баре неизменной улыбкой.

– Сколько составов ты выучил на сегодня? – первым делом спрашивал он. – Запомни, Джин, – внушал японец Тайгеру, – если вдруг окажется, что ты не знаешь, как приготовить коктейль, который от тебя требуют, быть скандалу. Еще хуже приготовить коктейль, что не соответствует своим вкусом названию. Я знаю триста смесей только из напитков, содержащих алкоголь. Обычно приходится готовить около двадцати – двадцати пяти наименований. Ну иногда тридцать. Но бывает, клиент потребует такое, что и сам выговорить не в силах, – понятно, что он этого никогда в жизни не пил. В таком случае делай ему что хочешь. Главное, чтобы вкус получился совершенно дикий. И тогда клиент будет сидеть над стаканом и благоговейно, глоток за глотком, вкушать абстракцию, состряпанную твоими руками. И потом всю свою дальнейшую жизнь он не перестанет вспоминать, что, когда грел свое пузо под солнцем Новой Зеландии, ему сделали коктейль «Седьмой круг ада» или «Реки Вавилона». Так что, Джин, для начала ты просто обязан знать сто смесей, – заканчивал свою лекцию не устающий улыбаться Окама и тут же оборачивался к очередному посетителю: – Я к вашим услугам, сэр.

Окама был виртуоз, но и у него, когда Тайгер продемонстрировал свои трюки с бутылками и стаканами, узкие глаза стали вдруг если не круглыми, то, по крайней мере, раскрылись до уровня овала.

– Да тебе же цены нет, старина, ты прирожденный бармен. А так сможешь? – Окама запустил по стойке стакан, и тот, не доехав полметра до ее края, остановился. Таким же образом он запустил второй, и тот встал почти рядом с первым.

Тайгер кивнул головой в знак одобрения, затем налил в три стакана воды и метнул их один за другим по стойке. Первый встал у самого края, остальные два выстроились за ним примерно на равных расстояниях друг от друга. Окама покачал головой и поднял вверх руки:

– Сдаюсь!

Увидев такую забаву, из темной глубины бара выплыла уже изрядно поднабравшаяся компания завсегдатаев, которых не интересовало голубое небо Новой Зеландии и прозрачная волна океана. Они торчали в баре почти каждый день, с открытия и до полудня, и покидали его лишь порядком поднакачавшись.

Кампания некоторое время таращила на стойку со стаканами пьяные глаза, а потом один из них, рыжий, в пестрой рубашке и шортах, положил на стойку десятидолларовую бумажку.

– Эй, парень, смотри, – сказал он. – Если стакан остановится рядом с ней, она твоя. Если сдвинешь, то такая же с тебя.

Тайгер посмотрел на бумажку и взял в руки стакан. К полудню у него хрустело в кармане сто пятьдесят долларов, все новенькими купюрами. Окама, ухмыляясь, смотрел на Тайгера узкими весело поблескивающими глазами.

Через неделю Тайгер встал за стойку бара в корпусе номер три. Все шло своим чередом. Клиенты подходили, заказывали выпивку и не спеша накачивались спиртным в прохладном полумраке зала. Через два дня заявилась компания завсегдатаев из бара Окамы. Она заметно разрослась, в ней появилось несколько женщин.

– Вот ты где! А мы тут обыскались, – произнес рыжий и обнял двух своих приятелей. – Ты бы научил нас своему… э-э, – рыжий вдруг икнул, испуганно прикрыл рот ладонью и покосился на женщин, – искусству, а? За этим дело не станет, – он достал бумажник и похлопал по нему ладонью.

К трем часам дня вся стойка и пол вокруг нее были залиты ликерами, виски, коньяком, а в воздухе витали тонкие ароматы. Компания предпочитала учиться на дорогих марках.

Незадачливых учеников пришлось, в конце концов, уносить из бара на руках, призвав на помощь швейцара и двух официантов из ресторана. В кассе к тому времени уже лежала двойная дневная выручка, да и бумажник, который Тайгер совсем недавно приобрел, заметно распух.