Удар в спину - [15]

Роман не удержал легкой гримасы, настолько отвратительна была мысль о подобном. Твари подобны матерям с новорожденными? Что за бред! Общение еще можно было допустить, все-таки экспертом в подобных вопросах Роман не являлся, а в училище их обучали убивать тварей, а не разговаривать с ними.

— Что же касается подчинения, — искривил губы майор. — Когда ты посылаешь рядовых в бой, на верную смерть, то ждешь от них полного подчинения, не так ли?

— Но это другое! — воскликнул возмущенно Роман.

Как мог майор сравнивать людей с тварями?! Да еще с такими обоснованиями, что не сразу опровергнешь? Ведь он воевал против них! Или в этом все дело, майор воевал с ними, пытался понять врага и все-таки понял? Тогда Роману следовало учиться у него, а не строить гримасы.

— Отличия в деталях, но в главном — одно и то же. Беспрекословное подчинение приказу, отправка на смерть, участие в сражениях, дабы сородичи жили и могли размножаться, — ответил Дуканти. — Ты не согласен? Подумай тогда над возражениями, не торопись, можешь даже написать официальный рапорт. Нет, это не шутка. Осмысление опыта Третьей Волны, да и прочих волн… нет, не так. Нельзя просто взять и сказать, мол, наш противник это чистейшее зло в первозданном его виде, нечего его изучать, надо истребить под корень и все тут.

— Но! — Роман потер лоб.

Ведь так все и было, твари — чистейшее зло в чистейшем виде, и точка! Изучали их только для того, чтобы уничтожать еще лучше, полнее, находить все новые и новые способы их убийства. Опять следовало разобраться, почему майор говорил об этом — из опыта или потому что настолько сильно понял врага, что проникся к ним сочувствием? Нет, пониманием.

— Вы предлагаете сохранить им жизнь?

— Молодость, — улыбнулся майор. — Жажда жить, поспешные выводы и затем сразу переход к действиям.

— Именно так действовал Лев Слуцкий!

По крайней мере так утверждалось в книгах-биографиях «В когтях у Льва» и «Лев — истребитель тварей». Название второй книги отсылало к поговорке Прежних, дескать лев — царь зверей (а стало быть и тварей), и неоднократно обыгрывалось в книге. Не в официальных частях, с документами, приказами, картами и схемами, а художественной ее части.

— Только генерал Слуцкий не ошибался и потому стал тем, кем стал. Один из миллиарда.

Тут майор был, конечно, прав, но что же теперь, не стремиться превзойти Льва?

— Я не предлагаю сохранить тварям жизнь, но и отрицать сходство глупо. Если Прежние создали все эти Мозги и тварей, то конечно, они вложили туда часть себя, а так как Прежние были людьми, то понятно. Либо это просто проявилось сходство людей с миром животных, вся эта теория эволюции и прочего. Неприятно, не спорю, но закрывать глаза на правду, врать, объявлять врагов чистым злом и даже не пытаться разобраться, с кем сражаешься, может оказаться не просто неприятно. Гибельно. Но мы, кажется, отвлеклись.

Дуканти неожиданно улыбнулся как-то тепло и добавил:

— Ты знаешь, мне всегда хотелось преподавать и учить молодежь, а Петр все рвался в бой, истреблять тварей, дескать, уж истребим всех, а потом можно и учиться. А вышло все наоборот, он учит, я воюю. Судьба обожает подобные штуки, когда хочешь чего-то, пытаешься добиться, а выходит все наоборот.

— И что, смиряться с этим?

— Чаще всего — да. Можно сражаться и дальше, конечно, попробовать ухватить судьбу за горло и выдавить из нее нужное тебе. Если получится, станешь легендой, как Лев Слуцкий.

Роман задумался. Отца он потерял да, да и тварей почти уже перебили, но в остальном? Вырвался, поступил в училище, закончил, когда захотел, отправился в боевую часть. Считается ли это за «ухватить судьбу за горло»? Или скорее — он сделал все, что мог, и еще попутно немного повезло?

— Но мы отвлеклись, — сказал Дуканти, — по моей вине, конечно. Каждый раз думаю, что ты воспитанник Салеха и из меня лезут все эти поучения и философствование о жизни.

— Они очень полезны и поучительны, — нейтральным голосом ответил Роман.

Называть человека, годящегося ему в отцы (и он гордился бы таким отцом!), по имени, нет, эта идея так и не укоренилась в Романе. Да и не стоило смешивать подчинение майору и в то же время такие вот неформальные беседы на ты и по имени. Это тоже был хороший урок самому Роману, взгляд с другой стороны, на выстраивание отношений и установление неформальных контактов с подчиненными.

Так что в своем ответе Роман не соврал, попутно ловко избежав названия по имени.

— Это хорошо, — кивнул Дуканти. — В последнее время все чаще размышляю над тем, что после окончательного истребления тварей хочу податься в Рим, в училище к подполковнику Салеху. Эх, действуй я тогда быстрее, может Петр и сохранил бы себе ногу. А может даже и руку, хотя бы отчасти! Хорошо, так с чем ты пришел, за советом или с жалобой или вопросом о личной жизни?

Роману очень, очень, просто мучительно хотелось расспросить о Хадише, но он сдержался. Еще урок, теперь от сержанта, нужное можно было извлечь и из слухов. Да и вообще, личная жизнь на то и личная.

— Лейтенант Макферсон проводила проверку по вашему указанию?

— Именно так. Независимая оценка со стороны никогда не помешает. Что же касается личных чувств, тут, конечно, все немного сложнее.