Удар иглы - [22]

– Не надо! – крикнул я, видя, что Генри потянулся к своему ружью. – Нам их все равно не одолеть.

– Может, испугаются выстрела? – спросил Генри.

– Не испугаются, – возразил Адепт. – Наверняка они уже видели ружья. Если ты выстрелишь, они просто убьют нас всех. Можно попытаться договориться с ними и купить их расположение.

Индейцы стояли молча. Мы вытащили из мешков несколько ножей, связки бус. Спасибо дону Марио, не новичку в этих местах. Он предвидел подобное развитие событий и посоветовал нам запастись всякой мелочью. Сейчас эти предметы могли спасти нам жизнь,

– Скажи им, Мако, что мы пришли с миром. В знак нашей дружбы мы дарим им эти вещи.

Я положил бусы и ножи на землю. Мако перевел мои слова. Вперед выступил индеец, ростом пониже, чем остальные, в его черных волосах мелькали седые нити, что свидетельствовало о более почтенном возрасте.

Он подобрал подарки, потом что-то затараторил на своем языке. Говорил он минут пять.

– Он сказал, – перевел Мако, – что белые демоны пойдут с ним. В поселке племени Большая Пальма будут решать их судьбу. Белым демонам нечего бояться. Их всего-навсего убьют, а может быть, оставят жить со всеми почестями в племени, поскольку белые демоны могут принести индейцам силу и счастье.

– С детства мечтал попасть на обед этим обезьянам! – воскликнул Генри и снова потянулся к ружью, но Адепт положил руку ему на плечо.

– Не надо. Мы идем с ними.

* * *

Хижины индейцев были похожи по форме на пчелиные ульи. У самой большой, которую отвели нам, круглосуточно стояла охрана, притом у одного охранника обязательно был подаренный нами нож, а у другого – моя шпага, которую я сдуру тащил через всю сельву. Дикари не знали права собственности, поэтому все наше оружие и снаряжение перекочевало к ним. Главный старейшина, тот самый седой индеец, теперь не снимал мою шляпу, у других старейшин на шеях висели отнятая у нас всякая мелочь. С мизинца Генри сорвали его любимое кольцо, от чего он едва не наделал глупостей. Когда пытались отнять гризрак, Мако, по просьбе Адепта, наплел, что эта вещь заключает в себе великое колдовство (так оно и было), убивающее непосвященных. После демонстрации фокуса с изображением, никто из индейцев на расстоянии двух метров не приближался к Генри. У меня даже создалось впечатление, что когда-то они видели нечто подобное. Правда, свободы у Генри после этого не прибавилось, но ему стали таскать всякие деликатесы, которыми не всегда баловали даже главу племени: копченых насекомых, жареное мясо, редкие фрукты, найденные где-то в глубинах сельвы.

Можно было попытаться бежать. Не думаю, что для нас было бы проблемой избавиться от охраны и под покровом ночи ускользнуть отсюда. Но без припасов и оружия смогли бы мы выжить в сельве? Да и погоня не заставила бы себя долго ждать. Пытаться здесь уйти от индейцев – сущее безумие. Нам оставалось лишь ждать решения своей судьбы.

Каждый день пребывания здесь можно было сравнить с ножом, который приставлен к горлу и постепенно все глубже вонзается в него.

– Дела наши осложняются, – сказал однажды вечером Адепт.

Мы сидели у хижины, наблюдая за тем, как индейцы пляшут вокруг грубо начерченного на земле изображения дикой свиньи и тычут в него копьями, тем самым призывая удачу в готовящейся охоте. Плясали они под барабан, по которому колотил низкорослый, толстый, с хитрыми и умными глазами человек неопределенного возраста, шаман духа Большой Пальмы, покровительствующей племени. На руке шамана красовался мой золотой браслет и отнятая у меня же пороховница.

– Почему дела осложняются? – осведомился я.

– Хранитель все крепче натягивает нить. Он уже почти здесь.

Меня будто что-то толкнуло в грудь. Я резко обернулся и увидел за деревьями силуэт черной птицы. Теперь пришла пора и мне во всей полноте почувствовать ее раскаленный и вместе с тем холодный взор. От него веяло пустотой и спокойствием, как от той пропасти, рядом с которой я очутился в ночь Черной Луны, когда стараниями Мудрых был вызван Торк. Тогда из объятий древнего бога мне удалось вырваться. Но сейчас дела обстояли куда хуже.

– Завтра испытание у дерева, – сдавленно произнес я.

– Думаю, Робгур как раз поспеет на него. И примет в нем самое деятельное участие, – заметил Адепт.

– И мы ничего не можем противопоставить ему?

– Я пытаюсь. Может быть, гризрак опять позволит нам оттянуть развязку…

Дикари ждали ночи половинной Луны, когда они общались с духом Большой Пальмы. И вот это время наступило. Приготовления начались с самого раннего утра. Нам принесли пищу, после чего индейцы тщательно закрыли вход в хижину. По их представлениям во время еды душа может вылететь у человека через рот, и, чтобы не дать ей улететь, нужно держать все выходы наглухо закрытыми. Если же приходится есть в походе, следует соблюдать множество ритуалов. Запрещено также смотреть на принимающего пищу человека, ибо, подсмотрев его душу, можно получить власть над ней. Я слышал, что в некоторых африканских племенах тот, кто видел, как ест король, предается жестокой казни.

Завтрак был чересчур обилен и разнообразен для этих краев.

– Похоже, они предпочитают есть белых людей, покрытых тонким слоем жира. Оно и понятно, я тоже люблю окорока, – не очень удачно сострил Генри.