Удача Рэйлстоунов - [16]

– Хорошенькое дельце! – Вэл от расстройства пнул автомобильную покрышку и с удивлением разглядывал, как из-под ноги осыпается присохшая грязь в «ёлочку».

– И ни одной ниточки, за которую можно было бы потянуть. Словно тебе на руки надели большой моток пряжи, которую надо смотать в клубок до наступления темноты, а тебе не за что потянуть и руки заняты, то есть, нечем тянуть. Так начиналась какая-то старая сказка. В саду разгуливает мальчик, заявляющий, что у него все права на Пиратское Логово, в Длинном Зале появляется чужой носовой платок, и вдобавок некий наследник утверждает, что истинный владелец поместья – он, а не мы.

– А напоследок на сцену выходит загадочный шпион и всё путает, – подхватил Вэл. – Так мы едем домой? Или куда-нибудь ещё?

– Нет, – Рики забралась в машину, – едем за покупками. Знаешь что, Вэл?

– Что?

– Мы не отступим, – Рики наклонилась ближе к брату и зашептала, сияя зелёными от задора глазами. – Ведь мы – Рэйлстоуны, из Пиратского Логова. И останемся Рэйлстоунами. И мы обязательно сумеем освободить руки от этого большого мотка пряжи. Мы решим загадку первыми.

Вэл нажал на стартер:

– Назло врагу, на радость нам. Знаешь, лет сто назад нашлось бы замечательное средство разрешить этот конфликт, эту тяжбу с неизвестным наследником.

– Какое средство?

– «Пистолеты для двоих, кофе для одного». Я или Руперт затеяли бы с негодяем дуэль под нашими знаменитыми дубами. И тогда несчастному пришёл бы конец.

– А может, конец пришёл бы тебе. И вообще, дуэли в наших священных местах…

– …были весьма распространены. Лучшие мастера-фехтовальщики всей Северной Америки занимались дуэльным бизнесом именно здесь. В своё время в Нью-Орлеане жил один из лучших дуэлянтов, Пепе Ллула. Он был очень известен, а закончил свои дни, как ни странно, сторожем на кладбище. Ходили слухи, будто Пепе оставался большим дуэлянтом-забиякой всегда, просто работа кладбищенским сторожем позволяла ему закапывать жертвы сразу, не заботясь, где бы подыскать местечко потише. С другой стороны, дуэль немножко опасна. Так что мы могли бы напустить на него не Руперта со шпагой, а порчу. Будь это всё в старину, мы разыскали бы чёрную царицу магии. Как там было её имя? Мария, кажется? Нет, не помню. И колдунья легко убрала бы противника с нашего пути.

– Ага, на него наложили бы заклятие, и он превратился бы в нашего раба, – Рики смотрела прямо перед собой. – Не знаю, как ты, а я не собираюсь отдавать Пиратское Логово без боя. Ведь это наш настоящий дом. У нас его никогда не было. Руперт – старший, он исколесил полмира и для него какой-то один дом не столь уж важен – мало ли домов на свете! Но мы-то с тобой, Вэл, знаем, что такое собственный дом. Вспомни эти бесконечные школьные пансионаты, вечные каникулы у очередной тётки или в скаутском лагере. Вечно негде собраться, чтобы вместе скоротать вечерок. Нельзя нам отдавать этот дом, нельзя потерять его! – её голос дрогнул.

Вэл поспешил уверить сестру:

– Мы не потеряем наш дом.

– Ты говоришь так твёрдо, что я почти верю. Но если мы всё-таки проиграем дело, давай жить поблизости друг от друга, а не порознь. Хорошо?

– Хорошо, это я тебе обещаю. В конце концов, брат и сестра вполне могут жить вместе. Знаешь, раньше у меня не было ни малейшего представления, что моя сестра так красива.

Рики засмеялась.

– Нелегко сделать книксен в машине. Однако благодарю за участливые слова, благородный незнакомец. Поезжай до вокзала, там нужно свернуть к особняку Юго-восточного агентства новостей. Руперт просил передать туда статьи.

День быстро склонялся к вечеру. На вокзале брат с сестрой поручили доставить оставшиеся от приезда вещи в Пиратское Логово, прошлись по мелким магазинчикам сувениров, получили в Агентстве Новостей увесистый ящик для Руперта и к пяти часам добрались до самой главной достопримечательности Нью-Орлеана – Дома Кофе. Рики что-то деловито искала, перерывая все свои восемь или десять маленьких сумочек.

Они оставили машину у тротуара. Вэл заметил, что становится человеческим прообразом выносливой и терпеливой вьючной лошадки.

– Конечно, тебе тяжело, – ответила Рики, открывая очередную сумочку. – Но я тоже утомлена. Здешние тротуары словно раскалённые утюги. После сегодняшней прогулки, я, пожалуй, смогу прогуливаться по горящим углям точно так, как это делают индийские факиры.

– У меня так болят ноги и спина! Поэтому теперь мы едем домой, независимо от того, сколько и чего не успели купить сегодня согласно твоему списку. Послушай, Рики, ну что ты ищешь? Ты открыла каждую сумку не меньше двух раз и уронила две или три из них под ноги.

– Куда-то подевались конфеты пралине. Может, они в тех свёртках, которые нёс ты? Мне говорили, что в Нью-Орлеане лучшие в мире пралине. Я их купила попробовать.

– Так вот почему эти пакеты были словно свинцом налитые! Не ищи понапрасну, тот зверски тяжёлый свёрток остался в машине. Хочешь ещё кофе?

– Нет, – Рики повертела в руке пустую чашку. – Я так устала, что не знаю, дойду ли до машины. И я не помню, где мы её бросили.

– В трёх кварталах отсюда на солнечной стороне улицы, – отозвался Вэл, радуясь тому, что в следующий раз его не пригласят за покупками как персону нон грата. – И вообще, Рики, если ты всегда так ходишь по магазинам, то лучше в следующий раз пусть тебя повезёт в город Руперт. Ты полчаса выбирала стаканчик для полоскания рта в какой-то дешёвой лавчонке!