Учитель танцев (третья скрижаль завета) - [20]

Христиане придумали странную игру. «Мы страдали, и за это нам воздастся!» — говорят они. Но что такое страдание перед холодным и пустым лицом Небытия? Что такое наше земное страдание перед лицом Вечности? Пустышка.

Кому-то кажется, что его страдание заслуживает вознаграждения. За хороший поступок ребенку дают сладости. Но ведь этот поступок нужен не воспитателям, а самому ребенку. Вознаграждение — только игра, в нем нет правды. Если Катону нужен Христос, чтобы меньше бояться смерти, пусть так и будет. Максимилиан бессилен обмануться игрой. А если Катону хочется думать, что страдания гарантируют ему какое-то спасение, пусть он так и думает. Максимилиан не видит смысла в страдании. Есть ли он вообще? Неизвестно, а Катон предлагает неправильный ответ.

— Ты слушаешь меня, Максимилиан? — Катон вдруг решил это уточнить.

— Достаточно и того, Катон, что ты себя слушаешь, — ответил Максимилиан. — Но слышишь ли ты себя?

Катон не понял, да, наверное, и не мог понять Максимилиана.

— Покайся, Максимилиан, покайся! — про должал он. — Видишь эти страдания рабов Христовых? Они искупают свои грехи. И ты сможешь искупить свои прегрешения благой смертью! Ты примешь крест от Антихриста. Это зачтется тебе, Максимилиан! Покайся и уверуй!

«Никто в этом мире не знает подлинного смысла страдания… — подумал Максимилиан, в последний раз взглянул на пламя костров, безумство толпы и работу солдат, разгонявших эту толпу. — И я умру прежде, чем отыщу этот смысл…».

* * *

Максимилиан держал в руке письмо Анитии и не решался его прочесть. Что может быть в этой записке? Что его воспитанница может сказать, став невинной жертвой ненависти Нерона к Максимилиану? Быть может, она обвиняет своего учителя? Или просит его не чувствовать себя виноватым? Или вдруг она уверовала в еврейского бога и просит Максимилиана последовать ее примеру? О чем она может ему писать?

— Нужно смотреть в лицо своему страху, — сказал Максимилиан вслух, тихо улыбнулся и открыл письмо.

«Мой дорогой, мой любимый Учитель! — писала Анития. — Наверное, мы уже не встретимся. Но я очень надеюсь, что Секст доставит тебе эту записку. Я хочу, чтобы, умирая, ты знал, насколько я благодарна тебе. Я благодарна жизни за то, что она подарила мне встречу с тобой. Ты любил меня, ты учил меня жизни. И я счастлива.

В последнее время я много думала о том, что ты говорил. О том, что мы должны отказаться от всего земного, от своих привязанностей. Мы должны, потому что это избавит нашу душу от страха потери, а значит, и от страдания. В этом цель. Свет души недостойно омрачать страхом и страданием.

Но что бы ты ни говорил и как бы я ни хотела быть верной твоему слову, я не могу и, главное, не хочу избавляться от своего чувства к тебе. Сначала я думала, что это неправильно, что я должна. И я честно пыталась. А потом я подумала: что станется с моей жизнью, если я добьюсь результата? Она потеряет всякий смысл. Мне достаточно просто вспомнить о тебе, и я буду чувствовать себя счастливой. Это дает мне ощущение, что все в моей жизни не напрасно и не просто так. Неважно, где ты и чем ты занят. Я живу этим чувством, я живу своей любовью и нежностью к тебе. Это чувство делает меня бесстрашной и свободной, оно делает меня счастливой.

Когда я узнала о твоем аресте, душа моя омрачилась тоской. Признаюсь тебе, я знаю — ты бы этого не одобрил. Все мои мысли были заняты твоим освобождением. Я видела, как переживает Секст, и надеялась вместе с ним, что мы сможем тебя вызволить. Но все было тщетно, мы бессильны перед этим миром.

Но это бессилие не означает нашей слабости. Так ты учил меня, и я выучила этот урок. Я обратилась внутрь себя за этой силой. И там, внутри себя, я нашла свое чувство к тебе, и сердце мое исполнилось счастьем. И тогда я поняла, что привязанность — это страх, а страх — это страдание. Но моя любовь к тебе свободна от страха, она просто живет.

Я сидела в саду и пела. Я пела о тебе, о том, что ты значишь для меня и зачем боги послали мне встречу с тобой. Это так очевидно! Ты — подарок, огромный подарок, за который я вечно буду им благодарна. На мое пение откликнулось два молодых человека, они прошли в сад и стали разговаривать со мной.

Прежде я никогда с ними не встречалась. Я не знаю, кто они и почему пришли говорить со мной. Один был похож на грека, другой — на перса. Их речь была странной, словно они только что приехали в Рим и не знают наших порядков. Но они сказали мне одну очень важную вещь.

Они сказали мне, что страдание и счастье расположены в разных сторонах света. Что жизнь кажется человеку дорогой между ними. Но это неправильно, потому что, на самом деле, это две разные дороги. Одна ведет к счастью, другая — к страданию. И каждый человек сам выбирает свою дорогу, сам выбирает путь, по которому ему предстоит идти.

И когда я услышала это, я поняла, что всю жизнь ты рассказывал мне именно об этом. И я поняла, что настало время моего выбора. Я должна выбрать свою дорогу. Дорогу страдания выбрать легко, и с детства мы приучены идти именно этой дорогой. Но мы не обязаны делать это. Это наш выбор. И теперь я его сделала.