Учимся читать лирическое произведение - [7]
Читаем вторую строфу. Дорога живая, она дремлет, ей примечталось — на явление природы переносятся чувства, свойственные человеку, а вы, конечно, знаете, что этот художественный прием называется олицетворением. Природа испытывает те же чувства, что и мы: ей грустно, она мечтает о приходе седой зимы (эпитет метафорический, основанный на сходстве белого снега и седины, создающий зрительный и эмоционально окрашенный образ), а значит, жизнь не стоит на месте, и создается предощущение близких перемен, о которых мы мечтаем вместе с природой. Меняется и синтаксис: второе предложение соединено с первым последовательной связью (а не перечислительной параллельной, как в первой строфе) и занимает уже три строки, от этого интонация становится более плавной. И состояние унылой безнадежности отступает, уходит…
А дальше картина волшебным образом меняется. Уже не только будущее сулит перемены, само настоящее становится другим. Отметим синонимы: были рощи голы — стала чаща звонкая. Почувствуем, как те же самые предметы – черные деревья, сбросившие листву, – приобрели совсем иную эмоциональную окрашенность. Было – унылые туман и сырость, стало – просто в тумане, но какой волшебной тайной окуталась теперь чаща! В таком тумане может привидеться вообще нечто фантастическое: будто
«рыжий месяц жеребенком запрягался в наши сани». Тут и неожиданный эпитет, и сравнение, и олицетворение – и вы чувствуете, какой близкой, прямо-таки родной вам стала природа: рыжий месяц похож на знакомого рыжего жеребенка — это уже не что-то чуждое, далекое, а свое, привычное для деревенского быта. К тому же картина воспринимается как единое целое благодаря построению предложения – оно заняло теперь всю строфу. И конец стихотворения рождает совсем другие эмоции, чем его начало.
Так Есенин помогает увидеть красоту в неприглядной картине поздней осени. Волшебной силой искусства слова он преобразил унылые голые рощи в прекрасные звонкие чащи, неприятные туман и сырость – в таинственную дымку. Вы будто посмотрели ввысь и сквозь туман увидели светлый рыжий месяц и почувствовали, что мир полон чудес, что природа близка вам, что вы с нею связаны кровным родством, у нее те же мечты, те же радости и печали.
И каждый, читая это стихотворение и замечая переход от слов в прямом их значении к тропам, а также изменения характера синтаксиса, ощутит красоту и гармонию мира, в котором все обращено к человеку, малой частичке этой великой и прекрасной Природы. Более того, мы почувствуем, что человек не просто ее частичка, а нечто особое, что он наделен духовностью – стремлением к идеалу и творческому осмыслению явлений. Мы осознаем, что слово способно не только запечатлевать, но и преобразовывать действительность.
Собственно, об этом и говорит вся лирическая поэзия, она помогает нам в обыкновенном увидеть прекрасное и полюбить его, всей душой воспринять его. И мы осознаем, что не зря живем на свете, что в нас есть дух творчества, что мы способны осуществить свое высокое назначение – очеловечивать, совершенствовать самих себя и окружающий нас мир.
Не будем приводить текст хорошо известного всем стихотворения. Предлагаем вам фрагмент из книги Д. Е. Максимова «Поэзия Лермонтова», который может стать примером того, как исследование даже одного свойства языка —
стилистической окраски – позволяет ученому раскрыть образ рассказчика и идею произведения, оценить то новое, что привнес Лермонтов в литературу.
«В стихотворении «Бородино» впервые в русской литературе Лермонтов сделал героем и двигателем истории, вершителем судеб России и Европы – простого человека и вместе с тем глазами этого человека взглянул на историю…
…В «Бородине» рассказчик показан именно как солдат, ярко и определенно, – и вместе с тем не настолько ярко и индивидуализированно, чтобы привлечь к нему все внимание читателей, заслонить им события, о которых он рассказывает. Чтобы сохранить должные пропорции образа, чтобы дать читателю возможность сквозь этот образ, не задерживаясь на нем больше, чем нужно, разглядеть глазами простого человека батальные картины и понять их исторический смысл, Лермонтов отказывается от прямого изображения своего героя. Материалом для реализации образа поэт избирает не только мысли и чувства старого ветерана в их логическом выражении и конечно уж не его пластический облик, а наименее «плотную» и наиболее «прозрачную» среду: его речевую манеру, фразеологию, лексику…
Язык «Бородина» отличается очень тонким и органическим сочетанием разговорного строя с лексической и фразеологической патетикой. Сочетание это можно обнаружить в большинстве строф. Начало их часто организуется средствами разговорного стиля, который к концу переходит в пафос, реализуемый большей частью «книжной речью».
