Ученик Жестокого Бога - [15]

— Боюсь, что моя история не произвела бы никакого впечатления, — ухмыльнулся Грэй, усаживаясь на единственный табурет в комнате. Кориэл тут же присел на свою лежанку и посмотрел умоляющим взглядом. — Да и мамаши точно на меня обиделись бы.

— Из-за чего?

— Думаешь, им понравится, если я развенчаю одну из самых жутких страшилок?

— Неужели Карнэл был добрым и пушистым, любил цветы и ненавидел насилие? А все ужасные слухи придуманы, дабы очернить имя добропорядочного эльфа? — хмыкнул Кориэл.

— Определенная правда в твоих словах присутствует, — Грэй посмотрел сквозь зарешеченное окно на небо, где уже загорались первые звезды, и погрузился в столь приятные ему воспоминания.

* * *

Его знакомство с живой легендой стало последствием очередного заговора против матери. Многочисленные жены так и не смогли простить красавице Типэйле ее столь возмутительную измену, а так же внезапное возвышение дочери. Убийство наложницы исключалось, поскольку расследовать подобный инцидент скорей всего взялся бы сам глава клана. Поэтому после долгих раздумий был разработан план по нанесению конкурентке психической травмы. Все прекрасно знали, что Типэйла души не чает в своем сыне и двор изрядно потрясла новость о том, что наложница вместе со своим отпрыском включена в состав посольства, направляемого в клан Стальных Кулаков.

Даже в такой дикой глуши, как Кортаилан, любили травить байки о Карнэле Безумном. Рассказывали, что на завтрак ему приводили пленных варваров, и он лично срезал с них еще живых самые нежные куски мяса, после чего сцеживал кровь из вен в свой бокал. Рассказывали, что в глубинах дворца содержится вольер с людьми, предназначенными для откорма на убой. Ходили слухи о том, что Карнэл начинает свой день с массовых казней, при этом каждый раз старается изобрести новую. В общем, баек набиралось очень много. Тут тебе и история о книге рецептов из человечины и набор пыточных инструментов, висящий над троном и даже то, что одежда легендарного и злобного главы клана шилась из кожи его врагов.

После таких историй Типэйла чуть не сошла с ума. Она прекрасно осознавала, что срок жизни ее сына, едва он войдет во дворец Карнэла, будет исчисляться минутами. Но сделать ничего уже было нельзя. Ариус уехал на очередную войну, а регентский совет полностью состоял из тех, кто желал смерти сыну и матери. К ним даже приставили усиленную охрану, дабы не допустить побега. Посольство очень скоро выступило и недруги коварно потирали руки, считая, что дело в шляпе.

Реальность показала, что они сильно ошибались. Грэйлон трижды пытался сбежать, но каждый раз его перехватывали, столь умелыми оказались стражи. Во дворец он вошел, осознавая, что над головой занесен топор палача, а уж в тронный зал входил с содроганием. К его удивлению слухи, как и следовало ожидать, оказались изрядно преувеличенными. В зале не обнаружилось ни клеток с истязаемыми пленными, ни столов с деликатесной человечиной. Отсутствовали пыточные инструменты, одежда Карнэла и его соратников оказалась самой обычной из шелка. Да и сам глава клана вовсе не выглядел злобным демоном. Самый обычный эльф, высокий, черноволосый и вечно задумчивый. С равнодушным лицом он выслушал историю Грэйлона от специально засланных советников, и вместо того, что бы на месте казнить «Испорченного» мальчишку тут же перешел к другим делам. Разочарованным посланцам пришлось по скорому выдворить Грэя за дверь, придя к мнению, что владыка сегодня явно в хорошем настроении.

Так полукровка и оказался на одной из внешних террас дворца. Делать ему было совершенно нечего. Никого из местных он не знал, территория по большей части была ему незнакомой. Оставалось лишь осматривать окрестности, дышать свежим воздухом и ждать, пока вернется мать. Мимо носились туда-сюда слуги, готовя торжественный обед для послов, и одна из эльфиек внезапно заявила, что у этого мальчика через чур голодный взгляд и поделилась сладкой булочкой с медом. Есть Грэйлону не хотелось совершенно, тем более он не особо любил сладкое. Недолго думая, он тут же нашел себе развлечение. Прямо у его ног пролегала муравьиная тропа, и подросток стал капать медом рядом с ней, наблюдая, как шустро забегали насекомые, растаскивая внезапно появившееся угощение. Очень скоро рядом с ним упала чья-то тень. Грэй не обратил на это никакого внимания, поскольку кормление муравьев вызывало у него гораздо больший интерес, чем появление какого-то взрослого. Впрочем, тень не долго оставалась молчаливой.

— Ты так любишь муравьев, что решил их угостить? — поинтересовался теплый, мягкий голос. Таким тоном обычно отец спрашивает у любимого сына о его успехах.

— Люблю! — кивнул Грэй. — Они работящие и организованные. У них вся жизнь построена на том, что бы решать проблемы как можно быстрее и эффективнее. И они всегда стремятся помогать друг другу. — И он кивнул на четверку мурашек, тащившую здоровенную жирную муху. — Эх, если бы мы, эльфы были такими…

— Ты умен не по годам, — заметил этот же голос. — Мы слишком много внимания уделяем собственным делам и развитию индивидуальности, чем проблемам общества. Будь наш народ подобен муравьям, моментально исчезли бы все проблемы с варварами и прочими низшими расами.