Ученик убийцы - [40]

– Молодец, мальчик, отличился. Очень чистый укол. Клинок прошел прямо как горячая кочерга сквозь снег.

– Теперь девушку, наставник?

– Нет, – сказал Гаррик, отбирая у мальчика нож. – Хотя этот удар повязал тебя со мной кровью, с этим делом я должен управиться сам.

Жесткими, как стальные щипцы, пальцами Гаррик ухватил Шеви за подбородок, запрокинул ей голову, аккуратно снял с шеи пульт и приставил лезвие к горлу девушки.

Шеви вздрогнула, и в это мгновение вся ее жизнь пронеслась у нее перед глазами – именно так, как обычно говорят в фильмах.

Она увидела лицо школьного учителя, доброе и встревоженное, когда он вытаскивал ее из зарослей колючек во время похода в каньон Топанга. Она увидела, как ее отец поддает газу на мотоцикле на крутом повороте Тихоокеанского шоссе – теперь-то она знала, что он уже никогда не вернется из этой поездки, потому что его топливный бак взорвался, когда он проносился через Венис-Бич. И еще она увидела свою подругу Никки, оседлавшую огромную волну на Кросс-Крик-Бич, увидела, как она тянется руками к небу, словно хочет ухватиться за облако.

Яркие картины прошлого поблекли, а Шеви с удивлением обнаружила, что все еще жива. Гаррик нависал над ней, сгорбив спину, и мышцы в углах его рта подрагивали, искажая лицо мучительной гримасой. Лицо человека, сражающегося со своими демонами.

«Ты должен одержать верх, Альберт Гаррик, – думал он. – Ты и только ты хозяин своему разуму».

Шеви замерла, боясь сделать вдох. Малейшее движение – и ее нежное горло натолкнулось бы на острое, как бритва, лезвие.

«Сделай же это, – велел себе Гаррик. – Всего один разрез. Прах к праху».

Райли увидел возможность сыграть на нерешительности Гаррика.

– Наставник, оставьте вы эту девчонку. Вы ведь явились сюда за мной. Отпустите ее, и пойдемте отсюда.

Гаррик обернулся к мальчику, нацелив острие ножа в его глаз.

– Это ты верно сказал, парень. Я явился за тобой, и ты доказал, что стоишь этого. А теперь сделай кое-что полезное и проверь, не бьется ли сердце у кого-нибудь из тех джентльменов.

Райли нерешительно покосился на дверь.

– Нам еще нужно как-то выпутаться из этой истории, наставник. Может, нам бы пригодился заложник?

Гаррик ухватился за эту идею, как дающую ему законное основание не убивать девушку прямо сейчас.

– Возможно, заложник нам действительно пригодится. Однако я опасаюсь, как бы она не начала ерепениться, когда увидит подходящую возможность.

– Я ручаюсь за нее, – сказал Райли.

– Ты понимаешь, что говоришь? – холодно вопросил Гаррик. – Ты готов расплачиваться за ее преступления? Принять на себя ее наказание? А ведь ты и сам все еще топчешься на самом краешке бездны после своей попытки сбежать от меня, даже после сегодняшнего весьма успешного убийства. Я не намерен больше допускать даже и намека на неповиновение.

– Я понял, наставник. Но, может быть, она сможет помочь нам.

Гаррик прищурил один глаз, уставившись вторым в лицо мальчику.

– Нам, ты сказал? Значит, теперь ты говоришь о нас?

Райли ожидал решения наставника, затаив дыхание. Он знал, что Гаррик мог бы без колебаний убить Шеви просто для того, чтобы придать большую доходчивость своим доводам, но что-то удерживало его от этого шага.

«Я был прав, Гаррик изменился, – думал Райли. – Его осанка, его мускулатура. Даже голос у него стал какой-то другой».

– Что ж, прекрасно, – произнес Гаррик после мучительной паузы. – Прихватим девчонку с собой. Но если она попытается предать меня… вы оба за это заплатите.

Райли постарался скрыть вздох облегчения. Как хорошо, что Шеви останется в живых! Даже если сама она убьет его при первой возможности.

Гаррик глянул на нее сверху.

– Девочка, твои мысли прозрачны для меня, как витрины в «Фортнум-энд-Мэйсон»[14]. Ты сейчас думаешь, что пока ты жива, всегда остается надежда на побег. – Гаррик наклонился к ней и медленно очертил линию ее брови острием ножа. – Оставь всякую надежду, – прошептал он. – Потому что надежда оставила тебя.

Шеви сразу ему поверила. И мальчик тоже.

Заполучив Райли обратно, Гаррик неимоверно оживился. Теперь у него снова была аудитория, причем даже увеличившаяся в два раза.

– Число зрительских мест выросло на сто процентов, – прокомментировал он, обращаясь к Райли, когда они катили в такси в сторону Бэдфорд-сквер. – Должно получиться отличное шоу.

Шеви и Райли сидели напротив него на откидных сиденьях. Шеви подавленно молчала, вспоминая, как ей пришлось перешагивать через полдюжины трупов в гостиничном номере.

«Пусть Дафф был ничтожеством, – думала она. – Но он все-таки был человеком».

Шеви никогда еще не приходилось видеть столько смертей, и она была шокирована ими сильнее, чем ожидала от себя в боевой обстановке. Единственным ее утешением был Уальдо, целый и невредимый в своем убежище.

«По крайней мере, хоть Уальдо знает, что я не убийца».

Но этот ободряющий факт не мог исцелить от удара, потрясшего ее душу.

Райли, со своей стороны, прожил всю жизнь в Лондоне времен королевы Виктории, когда убийства случались реже, но жизнь ценилась куда дешевле. Многие дети из бедных семей умирали при рождении; если же им удавалось пережить младенчество, холера, оспа, скарлатина и коклюш оставляли им не так уж много шансов дотянуть хотя бы до пяти лет. Райли случалось сталкиваться с работой Мрачного Жнеца столько раз, что он бы сбился со счета.