Ученик некроманта. Игры Проклятых - [11]

— Я друид, мне ведома магия природы и жизни.

— Интересно, а магия жизни сможет вернуть мне людской облик? — не сильно надеясь на положительный ответ, все же спросил Сандро.

— Увы, нет, — отозвался Трисмегист. — На тебе печать темной материи — проклятие некромантов. Обычная магия тут бессильна.

— Я и не сомневался, — ничуть не огорчился мальчик, продолжая как ни в чем не бывало читать книгу, повторяя про себя магические формулы.

— Но эликсир жизни на это способен.

Мальчик отвлекся от книги и заинтересованным взглядом посмотрел по сторонам.

Вспомнив, что не увидит собеседника, заговорил с пустотой:

— Ты сможешь его сделать?

— Я синтезировал его в течение всей своей жизни, но так и не преуспел.

— Тогда что толку говорить об эликсире, если его не существует?

— Почему же? Благодаря Амагрину Овену он существует, но формула известна только ему, — обнадежил дух.

— И он, конечно же, за пределами Хельхейма, — снова погружаясь в чтение, безразлично протянул Сандро.

— Да, но кто тебе мешает покинуть страну мертвых и найти Верховного друида?

— Магия Хозяина: я раб и не могу пойти против приказов Аргануса.

— Ты алхимик и с немалой вероятностью можешь изобрести соответствующий эликсир — зелье, блокирующее призывную магию лича.

— Не все так просто. — Сандро встал с кресла и прошелся по лаборатории, остановился у реторт и конденсаторов, погладил их мертвой рукой, словно они были домашними животными. — Я почти пять лет бьюсь над этим зельем, но результат по-прежнему оставляет желать лучшего.

— Пять лет — не срок для бессмертного. У тебя есть время, неограниченное количество времени, а теперь появился еще и помощник. Вместе мы сможем воссоздать это зелье.

— Не пойму: зачем это тебе? Каков твой интерес? — в очередной раз окинув комнату быстрым взглядом в поиске собеседника, спросил некромант.

— Амагрин мой ученик. Я надеюсь, что он поможет не только тебе, но и мне.

— Почему бы тебе не пойти к нему самому?

— Есть ряд причин. Во-первых, мне не пройти через «купол», во-вторых, я привязан к книге…

— Откуда ты знаешь про «купол», если умер до того, как он появился? — прервал Сандро.

— В-третьих, я привязан к тебе и твоему сознанию, — закончил дух.

— Хорошо, ты меня убедил, — сдался мальчик. — Помощь никогда не бывает лишней, даже если эта помощь незрима. Но сейчас у меня несколько другие планы. Мы продолжим наш разговор позже.

Сандро прошел в дальний угол лаборатории, где покрывался пылью старинный платяной шкаф. Скинул с себя серый, потрепанный временем плащ, открыв на мгновение изуродованную темной магией сущность. Извлек из гардеробной черный, как безлунная ночь, кожаный камзол. Надел его. Аккуратно, едва ли не педантично застегнул все крючки, закрутил завязки. Затем выудил черный плащ и перчатки.

— Штаны переодень, — с легкой издевкой напомнил Трисмегист.

Сандро злобно зыркнул по сторонам, но ничего нового не увидел.

— Не забуду, — прошипел мальчик, снимая штаны и натягивая другие.

— Куда собрался-то? — поинтересовался напоследок друид.

— Куда надо, — отмахнулся Сандро. Бросил на прощанье скупое: «До скорого», — и скрылся в темном туннеле винтовой лестницы.

Глава 3. Узники Замка

В молчании небес поникших,

Среди покошенных полей

Ты для Любви своей погибшей

Воздвигни черный Мавзолей.

И с Памятью своей прилежной,

Что в Прошлое всегда глядит,

Ходи туда все реже… реже…

Потом совсем не приходи.

«Мертвая любовь». Влад Пит

Сандро застыл у дверей. Ему хотелось войти, но незримое препятствие, которое разделяло его и людей, каждый раз заставляло оставаться на месте. Он уже несколько раз тянулся к ключу навесного замка, но каждый раз отдергивал руку.

Продолжал стоять, переминаясь с ноги на ногу.

В конце концов собрав всю уверенность в кулак, накинув на лицо капюшон, провернул ключ и молнией шмыгнул в темницу своих рабынь.

Как только оказался внутри, сдернул капюшон, который от резкого движения навис на глаза и мешал видеть. Осмотрелся.

В небольшой комнате царил уютный беспорядок, пахло домашним теплом и нежным ароматом жизни. Взгляд мальчика скользнул по громоздкому будуару с надтреснутым зеркалом. В суматошном хаосе на нем застыли предметы женского туалета и догорающая свеча в посеребренном подсвечнике. Игривый мерцающий огонек призрачно освещал покои девушек, не в силах разрушить приятного полумрака. На полу лежала неряшливо раскиданная одежда, так и не нашедшая дороги к широкому шкафу, который занял немаленькое пространство в дальнем углу. Остальное место занимала двуспальная кровать, на которой, обнявшись, спали две сестры.

Кругом властвовала тишина, лишь мерное дыхание спящих нарушало полный покой.

Некромант прислонился к двери и медленно сполз к полу, усаживаясь на холодный камень. Рефлекторно опустил на лицо капюшон, скрываясь за его краями от мира.

Черные одеяния превратили мальчика в неразличимый комок, и безликое свечение воскового огарка не могло разрушить окутавшую его тень. Он и сам стал тенью, потерявшейся в собственных мыслях и не желающей видеть никого и ничего. Сандро хотел жить, хотел быть настоящим человеком, но между ним и людьми ширилась необъятная пропасть. Даже умение спать по ночам для мальчика было в диковинку: он утратил этот дар вместе с частичкой себя. Все, что ему оставалось, — это наблюдать за мирным сном двух сестер, вспоминать времена, когда мать пела ему на ночь колыбельные, и сожалеть о том, что уже нет ни матери, ни снов.