Ученик мясника - [3]

— Но иногда мы же помогаем ловить их?

— Да, помогаем, ты права. Время зря мы не тратим. Но должен быть способ получше. А так мы находим то, что попадается, а не то, что ищем. Мы можем поймать психа, который орудует топором, в лучшем случае — старого мафиози, который от страха перед одиночкой расскажет, кто кому что сделал в 1953 году. Но это не то, что нам нужно.

— Джон, как ты думаешь, сколько сейчас настоящих киллеров? Я имею в виду профессионалов, которых мы ищем?

— Сотня, может, две, если считать тех, кто наполовину отошел от дел, и новичков. Не так уж много, а?

— Да, пожалуй, если пытаться найти их с помощью статистического анализа. Но если смотреть иначе — очень много. Пойду-ка я позвоню в свой банк, пока есть время. Там какой-то непорядок с чеком.

Брэйер рассмеялся.

— Типичная женщина! Гениальный математик, который не может вычислить сумму в своей чековой книжке.

Элизабет улыбнулась ему самой нежной своей улыбкой.

— Спасибо за кофе. Рапорт будет готов часа через два.

Она встала и исчезла за дверью. Брэйер остался один, допивая свой кофе и испытывая смутное ощущение утраты. Ему нравилось сидеть за столом с хорошенькой женщиной. В последнее время он стал позволять себе это удовольствие — так он чувствовал себя моложе.

— Могу я присоединиться к тебе или я слишком безобразен? — раздался голос над головой.

Брэйер поднял глаза и увидел Коннорса, шефа отдела по борьбе с организованной преступностью.

— Ты безупречен, Мартин, — пробурчал Брэйер. — Ты босс, сегодня понедельник, и ты достаточно безобразен, так что все сходится. Здесь есть какая-то закономерность.

— Спасибо, — ответил Коннорс. — Как дела?

— Боюсь, паршиво. Элизабет пошла к себе разбираться с возможными вариантами второго уровня. Их немного. Ничего особенного, но все требует времени. С оперативными сводками за прошлую неделю тоже глухо — кроме одной, из Талсы, но и та пришла на три дня позже. Думаю, пустой номер.

— А у меня мелькнула какая-то надежда сегодня утром, — сказал Коннорс. — Мы опросили чуть не всех оперативников. Пэджетт, который держит на контроле авиалинии, сообщил, что по крайней мере четверо из наших подопечных в этот уик-энд купили билеты на Запад.

— В этом что-нибудь есть?

— Возможно, и нет. Пожилые люди любят тепло. Я, по крайней мере, люблю. У этих Ронконе и Нерони там легальный бизнес, по крайней мере, он может считаться таковым, если двое других в нем не участвуют. Но, возможно, они все связаны друг с другом.

— Дай Бог, чтобы нам повезло, — без энтузиазма откликнулся Брэйер. — Пойду-ка я узнаю, звонили ли из Талсы. Хорошо бы закончить с делами прошлой недели, пока Элизабет не обогнала меня с новостями о последних событиях.

— Кстати, Джон, как она работает? Прошло уже больше года.

Брэйер опустился на стул и доверительно произнес:

— По правде говоря, Мартин, она — настоящий сюрприз. Думаю, что, если бы мне завтра уходить на пенсию, лучшей кандидатуры на мое место нет.

— Ну это ты брось. Она еще многого не знает. Одно дело — быть умной и хорошенькой, другое — возглавлять аналитическую секцию. Она даже не участвовала до сих пор ни в одном расследовании.

— У нее большие способности. Иногда она соображает даже быстрее меня!

Глава 3

Двое за одну неделю — многовато, подумал он. Еще одного — и отдыхать. По крайней мере — на месяц.

Пожилая леди перед ним отошла в сторону, пересчитывая сдачу, и он шагнул к окошку кассы.

— Один до Лос-Анджелеса, на три часа.

— Пять пятьдесят, — устало произнес кассир, ощупывая проплешину, словно проверяя, не выросло ли там что-нибудь, пока он занимался клиентом.

Он подал деньги и получил билет. Проблем быть не должно. Одно дело, когда человек покупает билет куда-нибудь подальше наутро после события, подобного тому, что случилось в эту пятницу; это может привлечь внимание. Совсем другое — поездка в Лос-Анджелес днем в понедельник. Что здесь особенного? Да и уезжает он не из района, где было совершено преступление. Он просто едет по делам. Кассир не запомнит его среди десятков других мужчин.

Он сунул билет в карман и отошел в сторону. На часах было два сорок пять. Пора садиться. Не надо торчать на автостанции и мозолить всем глаза. Его никто не запомнит — хотя бы потому, что просто не увидит. Вряд ли копы доберутся до мотеля, где он зарегистрировался в пятницу днем. Пикап взлетел на воздух всего через три часа после этого, да еще в тридцати милях отсюда — в Вентуре. Все чисто и просто. Из Лос-Анджелеса можно уехать куда хочешь и на чем угодно. Пожалуй, в этом городе следовало бы себя поджечь, чтобы на тебя кто-нибудь обратил внимание.

В понедельник, двенадцатого февраля, в два сорок три дня один человек — не толстый и не худой, не молодой и не старый, не высокий и не коротышка, не темноволосый и не блондин — приобрел билет на автобус до Лос-Анджелеса на станции Санта-Барбара. Среди двух или трех десятков пассажиров он абсолютно ничем не выделялся. Впрочем, это не имело значения, так как на них никто и не смотрел. Если полиция кого-то искала, то во всяком случае не в автобусе, следующем через Вентуру в Лос-Анджелес.

Элизабет изучала подробности выбранных ею происшествий. Человек, застрелившийся из пистолета, оставил записку, удовлетворившую и его семью, и коронера. Смерть человека под пыткой была связана с религиозным культом, за приверженцами которого следили уже полтора года. Авария с тормозами произошла из-за технических неполадок при сборке автомобиля.