Учение Оригена о Святой Троице - [24]
51
Он называется ангелом и силою Божиею. >1 Нет оснований думать, что в приложении к Св. Духу эти имена имеют другой смысл, чем в приложении к Сыну Божию; а потому в них можно видеть указание на то, что Дух Св. имеет Свое самостоятельное (ипостасное) бытие, как и Отец и Сын. А высокий авторитет богодухновенных книг может служить показателем (как argumentum ad hominem) божеского достоинства Св. Духа.
ма трудно после того, как мы знаем, что Отец и Сын различаются между Собою не как существо и его неипостасное проявление, а как ἕτερος ἀριθμῶ и ἕτερος ἀριθμῶ. Основания упомянутого мнения весьма слабы и сводятся к двум пунктам: во пророках говорит и пророческий Дух (Dial. с. Tr. n. 56) и Слово (Apol. 2. n. 10); затем Дух Св. и сила Всевышнего, осенившая св. Деву, отождествляется со Словом (Apol. 1, 33. То Πνεῦμα οὖν καὶ τὴν δύναμιν τὴν παρὰ τοῦ Θεοῦ οὐδὲν ἄλλο νοῆσαι θέμις, ἢ τὸν Λόγον, ὃς καὶ πρωτότοκος τῶ Θεῶ ἐστι… τοῦτο, ἐλθόν ἐπὶ τὴν Παρθένον); но в этом случае Св. Духа отождествляет со Словом и Тертуллиан, который стоит выше всяких подозрений в подобном смешении второго и третьего Лица Св. Троицы (adv. Prax. с. 26. 27), т. е. он принимает в этом случае название «Св. Дух» не в тесном смысле третьего Лица, а в общем значении духовного существа божественной природы. — Это мнение об учении св. Иустина в настоящее время, кажется, уже всеми оставлено. Engelhardt, op. cit. 143. «Конечно, мнение, что Иустин отождествляет Св. Духа со Словом, ошибочно».
1) Dial. с. Tryph. n. 116. καὶ ὁ ἄγγελος τοῦ Θεοῦ, τοϋτέστιν ἡ δύναμις τοῦ Θεοῦ ἡ πεμφθεῖσα ἡμῖν διὰ Ἰησοῦ Χριστοῦ, ἐπιτιμᾶ αὐτῶ (τώ διαβάλω), καὶ ἀφίσταται ἀφ' ἡμῶν. Здесь о Св. Духе не говорится ясно, но Неандер (Allgemeine Geschichte der christlichen Religion und Kirche. Gotha. 1864. Bd. 2. S. 353) и Шване (S. 98) полагают, что под ангелом здесь разумеется Св. Дух. Энгельгардт (S. 144) вслед за Земишем оспаривает это на том основании, что Иустин нигде не приписывает Св. Духу охраны христиан в борьбе со злом и значения принципа нравственной жизни. Но это едва ли справедливо: в самом факте крещения во имя Отца и Сына и Св. Духа есть уже момент принципиального отношения Св. Духа к нравственной жизни возрожденного человека (см. Apol. 1. n. 61). А приведенный выше отрывок взят из такого места, где св. Иустин в применении к пророчеству Захарии (гл. 3) раскрывает учение, соприкасающееся с идеей возрождения. По воле Отца благодатью Иисуса Христа верующие в Него отлагают нечистые одежды греха. Диавол старается привлечь уверовавших на свою сторону; ангел, посылаемый Христом, поддерживает их в борьбе со злом, и, наконец, очищенные нравственно, они облекаются в одежды, уготованные Христом, и удостаиваются вечного царства. Это отложение нечистых одежд с целью облечения в новые представляет аналогию с отложением ветхого человека и облечением в нового в крещении. Отец и Сын упомянуты; естественно ввести и третье Лицо.
52
Татиан. Афинагор. Св. Феофил Антиохийский
Черты различия в их учении (53). Учение о Слове Татиана (56), Афинагора (57) и Феофила (58). Λόγος ἐνδιάθετος» Λόγος προφορικός (58); вопрос об ипостаси первого (59). Учение о Св. Духе (61).
За св. Иустином Философом следуют его ученик Татиан († 170), >1 Афинагор Философ († ок. 177 г.) >2 и св. Феофил антиохийский († 181). Их соединяет в одну группу не только время их жизни, но и замечательное сходство их основного воззрения на Слово; и если первый след этого воззрения можно находить уже у св. Иустина, то их по всей справедливости можно назвать его продолжателями.
Остановимся сначала на том, что составляет хотя, может быть, лишь случайное различие между ними.
Св. Иустин говорил, что Сын рождается не чрез отсечение, >3 но далее этого отрицательного определения не шел и не дал никакого термина, прямо противоположного слову"отсечение". В пояснение того, как возможно рождение Сына без количественного изменения в существе Отца, св. Иустин ссылался на аналогичный факт произнесения человеческого слова без изменения его полноты в уме того, кто его произносит. >4 Татиан воспользовался этими мыслями своего учителя и создал положительный термин, которого нет у св. Иустина. Этот термин — μερισμός, вероятно, не"деление", а"сообщение"; но объяснение его довольно туманно. >5
1) Alzog, Grundriss der Patrologie. Freiburg im Breisgau. 1869. S. 72. Сочинения древн. христ. апологетов, пер. свящ. Преображенским. Москва. 1867. стр. 6. Здесь кончина Татиана полагается около 175 г.
2) Alzog, S. 76. Seine πρεσβεία wurde im Jahre 176 oder 177 den Kaisern M. Aurelius u. Commodus übergeben. У о. Преображенского (стр. 63) время появления «прошения» полагается между 166 и 177 гг.
3) Dial. с. Tr. n. 128. οὐ κατὰ ἀποτομὴν, ὡς ἀπομεριξομένης τῆς τοῦ Πατρὸς οὐσίας.
4) Dial. с. Tr. n. 61. (стр. 39 пр. 4).
5) Tatiani Assyrii oratio adv. graecos (Migne, s. gr. t. 6) n. 5. γέγονε δὲ κατὰ μερισμόν, οὐ κατὰ ἀποκοπήν. Τὸ γὰρ ἀποτμηθὲν τοῦ πρώτου κεχώρισται· τὸ δὲ μερισθὲν οἰκονομίας τὴν αἴρεσιν προσλαβόν, οὐκ ένδεά τὸν ὅθεν εἴληπται πεποίηκε. Слово «μερισμός» понимают различно: Dorner (I. 438): Abtheilung, nicht Abschneidung; Daniel (1. с. ap. Dorner): Mittheilung; Kuhn (S. 143) и Alzog (S. 75): Theilhaftwerden, nicht Trennung; Преображенский: сообщение. Слово «μερισθέν» Баур (Lehre v. d. Dreieinigkeit u. Menschwerdung Gottes. Tübingen. 1841.1. 178) переводит: das als Thiel unterschiedene. Наименее ясное место «οἰκονομίας τήν αἴρεσιν προσλαβόν» Баур переводит: «das durch freie Selbstbestimmung die Okono-
"Лекции по истории Древней Церкви, первый том. Введение в церковную историю" Василия Болотова, великого православного историка, умевшего совмещать научную объективность, верность Преданию и философский дар. В истории Болотов усматривал «голос церкви, рассеянный не только в пространстве, но и во времени,- голос ничем не заменимый, который всегда и повсюду составлял предмет веры для всех». Болотовские "Лекции по истории Древней Церкви" - блестящий труд, классика церковной историографии, возможно лучший по своей теме (хотя прошел уже век после их чтения)
Болотов, Василий Васильевич, — знаменитый церковный историк (родился 31 декабря 1853 г., умер 5 апреля 1900 г.). Сын дьячка тверской епархии, Болотов получил образование в тверской духовной семинарии и в спб. духовной академии, в которой затем преподавал общую церковную историю. В 1879 г. Болотов защитил магистерскую диссертацию "Учение Оригена о Св. Троице" (СПб., 1879). С основательным и глубоким богословским образованием Болотов соединял самые широкие и разносторонние филологические познания. Работы Болотова по истории древнехристианских коптской, эфиопской и сирийской церквей, всегда заключавшие в себе много нового, возбуждали живой и глубокий интерес среди специалистов всех стран.
Василий Васильевич БОЛОТОВ. ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ ДРЕВНЕЙ ЦЕРКВИ. Том 4. Санкт-Петербург Аксион эстин 2006© Сканирование и создание электронного варианта: издательство «Аксион эстин» (www.axion.org.ru), 2006.
"Лекции по истории Древней Церкви, второй том. История церкви в период до Константина Великого" Василия Болотова, великого православного историка, умевшего совмещать научную объективность, верность Преданию и философский дар. В истории Болотов усматривал «голос церкви, рассеянный не только в пространстве, но и во времени,- голос ничем не заменимый, который всегда и повсюду составлял предмет веры для всех». Болотовские "Лекции по истории Древней Церкви" - блестящий труд, классика церковной историографии, возможно лучший по своей теме (хотя прошел уже век после их чтения)
"Лекции по истории Древней Церкви, третий том. История церкви в период Вселенских соборов" Василия Болотова, великого православного историка, умевшего совмещать научную объективность, верность Преданию и философский дар. В истории Болотов усматривал «голос церкви, рассеянный не только в пространстве, но и во времени,- голос ничем не заменимый, который всегда и повсюду составлял предмет веры для всех». Болотовские "Лекции по истории Древней Церкви" - блестящий труд, классика церковной историографии, возможно лучший по своей теме (хотя прошел уже век после их чтения)
Книга, которая в настоящий момент находится перед вами, уникальна. Её отличие от других биографических работ о русском философе, религиозном мыслителе и публицисте Г. П. Федотове (1886–1951) заключается прежде всего в том, что её автором является один из немногих живущих ныне кровных родственников самого Георгия Петровича — внук его брата, Бориса Петровича — Константин Борисович Федотов. Соавтором выступает жена Константина Борисовича — писательница и биограф Екатерина Борисовна Митрофанова.
Предлагаемое читателю издание посвящено богатой и насыщенной важными событиями истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в первое десятилетие после окончания Второй мировой войны. Эти годы стали заметными в истории целого ряда Поместных Православных Церквей Балканского полуострова. Большинство из них: Сербская, Болгарская Румынская, Албанская Церкви были вынуждены существовать в условиях возникших социалистических режимов и испытывать на себе различные стеснения, а порой и гонения. Во второй половине 1940-х гг.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой — некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывал не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Как сформировались основные мировые религии. Почему их ранняя история тщательно замалчивается. Что будет если эту историю восстановить.
Данный труд является классическим образцом исследования в области истории религии. Религиозные идеи представлены здесь не только в хронологическом порядке, но и объединены единым пониманием многообразия религиозной жизни всех культур и континентов. Элиаде виртуозно владеет методами сравнительной антропологии и демонстрирует общие тенденции в развитии религиозных идей.Книга посвящена самому драматическому и важному периоду в мировой истории религий. Ее заголовок, естественно, не охватывает экуменической широты того материала, который изложен в книге: древний Китай и эллинистический Египет, европейские варвары (кельты и германцы) и иранский дуализм — в пятнадцати главах этой книги, кажется, уместилось все богатство религиозного развития Старого Света.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.