Учение Коперника и религия: Из истории борьбы за научную истину в астрономии - [6]

Конечно, основные идеи Коперника не могли долго оставаться достоянием лишь узкого круга ученых-специалистов — астрономов, физиков, математиков. В конце концов они должны были сделаться известными и более широким кругам. Неудивительно поэтому, что Коперник долго не решался издать свою книгу «Об обращениях небесных кругов» (правильнее переводить — «орбит»).[4] В течение десятилетий он сообщал свои астрономические взгляды только весьма узкому кругу лиц. Он понимал, что его учение о мире не только произведет великую революцию в астрономии, но и поколеблет самые основы господствующего мировоззрения. Великое творение Коперника вышло из печати в 1543 г., когда автор уже лежал на смертном одре.

Это было очень тяжелое для науки время, когда действовала «святая римская инквизиция», которая категорически запрещала печатать, читать и продавать какие бы то ни было книги, не одобренные «конгрегацией индекса», т. е. инквизиционной цензурой. Самым страшным обвинением было, конечно, обвинение в ереси.

Коперник предвидел, что его представление о мире своей «новизной и кажущейся нелепостью» вызовет к нему «почти презрение». Действительно, через столетие даже знаменитый философ-материалист Бэкон Веруламский (1561―1626) не хотел поверить, что Земля подвижна и всего лишь одна из планет.

Коперник откровенно рассказывал, что поводом к его исследованиям послужили не столько разногласия между теориями древних, сколько разногласия между данными наблюдений и вычислениями, основанными на этих теориях. Он всецело опирался на данные наблюдений, и недаром его восторженный ученик Георг Ретик (1514―1576), стараясь отвратить от своего учителя обвинение в самонадеянности, писал: «Мой учитель по всему своему настроению далек от того, чтобы отступать от взглядов древних исследователей только из простого стремления к новизне. Это происходит лишь из серьезных оснований, лишь потому, что этого требует само дело». Благодаря учению Коперника наука о небе начала развиваться буквально гигантскими шагами.

Наиболее важные и решительные шаги были сделаны примерно через 70 лет после смерти Коперника двумя гениальными учеными — немцем Иоганном Кеплером (1571―1630) и итальянцем Галилео Галилеем (1564―1642). Первый открыл истинные законы движения планет, позволявшие предвычислять положения этих светил с невиданной до того точностью, а вследствие этого новая система мира получила строго математическое обоснование и развитие, ибо только эти законы окончательно устранили в этой системе все пережитки старой астрономии — эпициклы и пр. Второй же ученый при помощи телескопа значительно расширил наши знания о Вселенной и сделал очевидными обращение планет вокруг Солнца и «земную» природу планет и Луны. Благодаря этому величайшая астрономическая проблема того времени — вопрос о «системе мира» — в основном была решена. Путь же к решению данной проблемы был указан только Коперником, и его имя сделалось знаменем нового естествознания. Многообразная борьба, разгоревшаяся вокруг этого знамени, явилась одним из важнейших этапов в развитии научно-философской мысли, и поэтому она всегда будет привлекать внимание людей.

Галилео Галилей

Дело в том, что выдвинутое Коперником новое учение о мире очень скоро вышло далеко за пределы астрономии и других физико-математических наук, оно произвело переворот, подобный которому трудно отыскать во всей предшествовавшей ему истории человеческой мысли. Новое учение нанесло удар по некоторым важным положениям религиозного мировоззрения и чрезвычайно высоко подняло авторитет передовой науки, науки, порвавшей с теологией, схоластикой, с различными суевериями и заблуждениями.

Подчеркивая это обстоятельство, Энгельс писал: «Революционным актом, которым исследование природы заявило о своей независимости и как бы повторило лютеровское сожжение папской буллы, было издание бессмертного творения, в котором Коперник бросил — хотя и робко и, так сказать, лишь на смертном одре — вызов церковному авторитету в вопросах природы. Отсюда начинает свое летосчисление освобождение естествознания от теологии, хотя выяснение между ними отдельных взаимных претензий затянулось до наших дней и в иных головах далеко еще не завершилось даже и теперь».[5]

Начавшееся под влиянием учения Коперника освобождение естествознания от «церковного авторитета» было революционным актом, далеко выходящим за пределы науки. Ведь Коперник был одним из титанов эпохи Возрождения, а эта эпоха наступила в силу кризиса феодальной системы, которая была освящена церковью, проповедующей незыблемость экономического неравенства, оправдывающей эксплуатацию человека человеком. Коперник объективно способствовал обострению этого кризиса, так как нанесенный его учением удар по библейской картине мира (церковной «астрономии») по существу был также ударом и по библейской общественной теории (церковной «социологии»). Сознавая это обстоятельство, реакционеры и мракобесы смотрели на новое учение о мире как на ужасающую ересь и всячески старались его опровергнуть, охаять и т. д. Но им не удалось помешать тому, чтобы коперниканство, так радикально изменившее многие старые воззрения, стало краеугольным камнем науки нового времени. В результате им пришлось сдать свои позиции и в той или иной мере приспособиться не только к узко понятому, но и к широко понятому коперниканству.