Учение Коперника и религия: Из истории борьбы за научную истину в астрономии - [45]

Против небуквального (иносказательного, аллегорического и т. п.) толкования «писания» выступали и протестанты. Например, Лютер говорил: «Зачем было Моисею выражаться аллегорически, когда он имел в виду не аллегорический мир, а реальные существа, которые можно видеть, чувствовать, осязать? Моисей называет вещи их настоящими именами и то же должны делать и мы». Точно так же православный церковник, анонимный автор книги «Разрушение коперниковой системы» резко обрушился против аллегорического истолкования определенных мест библии, резонно отметив, что из такого подхода вытекает: «Моисей иное думал, а иное писал», — а эта мысль неприемлема для христианства.

Совершенно справедливо упомянутый историк фидеист Эйкен, говоря о влиянии новой системы мира на религиозное мировоззрение, констатирует, что эта система стала несовместимой с христианской идеей искупления. Он говорит: «Религиозное вероучение и мир природы не стояли более друг к другу ни в какой познаваемой зависимости. Земля, которая составляла для первого срединный пункт божеского управления, на основании выводов нового естествознания не являлась даже средоточием нашей солнечной системы и тем менее средоточием всего видимого вещественного мира… Искупление человечества, которое для религиозного воззрения средних веков было целью сотворенного мира, уже не являлось идеей, обусловливавшей внешний мировой порядок. Таким образом, воспринятая на основании христианства метафизическая идея мира очутилась в совершенно нелогичном отношении к фактическому мироустройству. Видимый мир природы стал уже не понятен с точки зрения христианского учения».[45]

Конечно, если отвергнуть взгляд, что Земля есть средоточие мира, вокруг которого и для которого все вертится, то вся «драма Христа» теряет свое мировое значение, как бы переносится на маленькую провинциальную сцену, в один из ничтожных захолустных уголков необъятной Вселенной. Мы уже указывали здесь, что основной догмат христианской религии — догмат о страданиях и смерти бога-сына за грехи людей — понятен только в связи с антропогеоцентризмом, т. е. системой мира библейской «астрономии». Ведь, по учению христианской церкви, бог воплотился в образе человека («вочеловечился»), и произошло это на Земле как центре мироздания, а не на какой-то планете, обращающейся среди прочих вокруг одного из многих солнц. Значит искупление основывается на допущений, что бог действует только для человека, что человек является целью и венцом творения, что Земля существует для человека, а остальной мир ради Земли.

Словом, если миров много, если наше человечество является лишь одним из несчетных человеческих муравейников, разбросанных по всем частям беспредельной Вселенной, то становится совсем нелепым мнение, что оно составляет главную цель и конечную заботу бога. Это должно побудить мыслящего верующего христианина задуматься о нелепости религии, основанной на совершенно бессмысленном догмате. В этом кроется важная, тщательно замалчиваемая причина, которая заставляла церковь беспощадно бороться с приверженцами «коперниковской ереси».

Еретический характер коперниканства стал ясен для церкви главным образом благодаря трудам пламенного приверженца Коперника Джордано Бруно. Книги Бруно до сих пор числятся в папском списке запрещенных книг. Этот мыслитель писал, что «разумному и живому уму невозможно вообразить себе, чтобы все эти бесчисленные миры, которые столь же великолепны, как и наш, или даже лучше его, были лишены обитателей, подобных нашим или даже лучших».[46] Не случайно, что осуждению Бруно способствовал прежде всего тот же кардинал Беллармин, который впоследствии принял на себя основную роль в первом процессе Галилея, закончившемся запрещением учения Коперника. Недавно умерший идеалистически мыслящий астроном Джинс, говоря о том, что церковь казнила Бруно за учение о множественности обитаемых миров, справедливо отметил: «Действительно, трудно представить себе, что другое могла бы сделать церковь, так как казалось совершенно нечестивым предполагать, что великая драма падения человека и его искупления, в которой принимал участие сын божий, могла произойти на какой-нибудь малой сцене, а не в центре Вселенной».

Развитие астрономических знаний в конце концов привело к тому, что в наше время представление о существовании жизни вне Земли по существу разделяется как материалистами, так и идеалистами. Это обстоятельство не могли не учесть богословы, и в результате многие из них (например, католический богослов Ф. Коннелл в 1952 г.) не только не оспаривают учения о множественности обитаемых миров, но даже уверяют, что наличие жизни вне Земли, на других планетах не противоречит религии. При этом богословы абсолютно ничем не доказывают справедливости своего уверения, так что оно совершенно голословно и находится в противоречии с воззрениями церковных авторитетов.

Поэтому считаем нужным обратить внимание на некоторые моменты из истории отношения христианской церкви к вопросу о жизни за пределами Земли. Это тем более необходимо, что сами церковники стараются «забыть» все, что касается этой истории, и очень не любят, когда им об этом напоминают.