Учение Коперника и религия: Из истории борьбы за научную истину в астрономии - [13]

Итак, главной основой того представления о Вселенной, которое было освящено средневековой церковью, являлся антропогеоцентризм. Правильно характеризует это представление немецкий историк средневековья Г. Эйкен, который писал: «Согласно религиозной метафизике церкви человек был изначала определенной конечной целью мироздания. Он был и настоящим предметом божеского мироуправления. Его же избрал целью своих стремлений противник бога — дьявол со своими последователями. Судьба человека была вопросом, заключающим в себе все. Ради разрешения этого вопроса бог, наконец, снизошел на Землю, чтобы в образе человека претерпеть за род человеческий проклятие греха — смерть, и этою жертвою преодолеть грех и ад. Из этого францисканец Бонавентура справедливо выводил следствие, что мир без человека немыслим, так как без него он был бы бесцелен… Божественное определение назначения человека было творческим принципом мирового порядка. Ради человека вызваны были к существованию Земля, Солнце, Луна и звезды и весь видимый телесный мир. Человек был центром мира видимого и невидимого. Отношение всего материального мира к человеку обусловило прежде всего центральное положение в мировом пространстве отведенной для человеческого обитания Земли. Место жительства человека было и местом действия всемирно-исторической драмы. Земля представляла собой сцену, на которой происходило взаимодействие бога, дьявола и человека. На ее поверхности сходились столь резко разделенные до тех пор стороны и разыгрывали здесь великую „божественную комедию“ искупления. Здесь приводились в исполнение планы, задуманные вне Земли, в небе и в аду. Земля являлась ареной борьбы, противоположных начал невидимого мира. Из этого центрального значения Земли средневековое мировоззрение правильно выводило, что центр Земли должен быть и центром Вселенной».[15]

Учение Коперника решительно отбросило всю систему антропогеоцентризма, показав, что Земля не занимает привилегированного, исключительного положения во Вселенной. Оказалось, что Земля есть лишь третья по расстоянию от Солнца планета, которая, как и другие планеты Солнечной системы, движется вокруг Солнца. Тем самым учение Коперника показало, что истинное строение Вселенной не имеет ничего общего с церковно-схоластическим представлением о мире, согласно которому Земля существует для человека, а весь остальной мир — ради Земли.

В самом деле, если Земля — рядовая планета, т. е. одно из небесных тел, если планеты являются «небесными землями», то не может быть речи о коренном различии между земным и небесным веществом. Благодаря учению Коперника стала до основания рушиться фантазия о существовании «царства небесного», так что неизбежно возник вопрос: куда же, собственно, вознесся Христос после своего воскресения? Что этот вопрос и поныне ставит церковников в затруднительное положение видно из того, что когда богослов Ф. Шахерль предложил его одному образованному монаху, последний после некоторого раздумья ответил: «Где находится небо мы не знаем, но где-нибудь оно же должно быть». В конце концов, богословы — в особенности православные — стали уверять, будто кроме видимого (материального) неба существует еще невидимое (нематериальное). Выходит, что «небо» религии не имеет ничего общего с небом, которым занимается астрономическая наука.

Учение Коперника сделало первый важный шаг к признанию одного из принципов материализма — материального единства Вселенной. С другой стороны, это учение, развенчав Землю, нанесло сокрушительный удар не только по геоцентризму, но и по одному из устоев религиозного мировоззрения — антропоцентризму. А тем самым оно говорило о нелепости мнения, что бог так хлопотал и продолжает хлопотать из-за судьбы какого-то ничтожного тела, находящегося в одном из уголков невообразимо великой Вселенной. Поэтому современный английский богословствующий физик Уайттекер, говоря об идеологическом значении коперниканства, вынужден был констатировать: «Выяснение того, что Земля является весьма незначительным телом в астрономической Вселенной, может привести к вопросу, не является ли земное откровение, так сказать, местным событием, не имеющим космического значения».

Низведение Земли до ранга планеты, разрушив антропогеоцентризм, не только вело к отрицанию провидения, божественного руководства судьбами людей. Но оно сделало весьма важный шаг по пути отрицания другого важного пункта религиозного мировоззрения — телеологии, т. е. учения о разумной целесообразности мира.

Так, противники новой системы мира не хотели мириться с утверждением Коперника, что огромнейшие пространства отделяют солнечную систему от так называемых неподвижных звезд. В «Диалоге» Галилея их точку зрения выразил схоласт Симпличио, который говорит: «Никто не отрицает, что величина неба может превосходить наше воображение, а также, что бог мог создать его еще в тысячу раз бо́льшим, но мы не можем допускать, чтобы хоть что-нибудь было создано впустую и существует во Вселенной напрасно… Для чего же еще помещать между… орбитой Сатурна и звездной сферой какое-то обширнейшее пространство, без единой звезды, лишнее и напрасное? Для чего? Для чьей радости и пользы?» Ему отвечает колеблющийся Сальвиати: «Мы слишком зазнаемся, …когда думаем, что забота о нас исчерпывает всю творческую силу и ставит предел, за которым божественная мудрость и могущество ничего не создают и не устраивают: мне не хотелось бы, чтобы мы так ограничивали силу божественной руки. Удовольствуемся же уверенностью, что бог и природа так заняты попечениями о вещах человеческих, что большего попечения не могло бы быть, даже если бы не о чем было заботиться, как только о роде человеческом».