Ученица волхва - [28]

— Это что-то типа лифта? — поняла Кира.

— Ну да, — пожала плечами Лариса. Она была занята тем, что тщательно рассматривала надпись на стене, ярко выведенную оранжевой краской:

«J. + А. =;».

— Ну-ну, — Сорока провела по надписи пальцем и уставилась на руку. — Нестирающиеся чернила. Смекаешь, чьих рук дело?

— Смекаю, — кивнула Кира.

— И попадет же ей от пана Рика, — покачала головой Лариса. — Будет с Мишей лезгинку танцевать.

Кира хотела, было, спросить, кто такие Миша и пан Рик, но лифт остановился. Дверцы распахнулись, и Кира увидела длинный коридор перед собой.

«Такое ощущение, — подумала она, — что Пристанище состоит сплошь из одних коридоров».

Горели чадящие факелы, освещая сырые подтеки на стенах и пол, выложенный старой, выбитой плиткой. Девчонки пошли вперед, Тула, где смутно слышались голоса.

— Это место мне не очень нравится, — честно призналась Кира, ежась от холода и страха. — Как-то здесь… мрачно.

— А я привыкла, — пожала плечами Лариса.

«Ничему не удивляться, — вспомнила Кира слова, которые Лариса сказала ей сегодня за завтраком и поразилась, как можно вообще ничему не удивляться.

Неожиданно ее взгляд зацепил что-то на стене. Это была надпись — едва заметная, полустертая. Будь на месте Киры кто другой, он бы вряд ли обратил на нее внимание, но Кира обратила.

— Ты чего? — Лариса тоже остановилась, недоумевая, почему Кира встала. Кира не слушала. Она подошла к стене поближе, чтобы тусклого света факела хватило, чтобы прочесть:

«…мне нужна Синеглазка…».

На сердце легла ледяная лапа страха, и оно забилось часто-часто, норовя выскочить из грудной клетки. Синие глаза Киры расширились, сумка выпала из застывших пальцев.

— Да чего ты? — Лариса все еще не понимала.

— Надпись, — деревянным голосом сказала Кира.

— А что надпись? — Сорока подошла ближе, слепо щурясь. — Надпись, как надпись.

— Кто написал?

— Кто ж тебе скажет? Эта надпись, как я понимаю, уже не первый день здесь.

— Да, но кто-то же ее написал! — Кира отступила от стены.

— Не я, честное слово, — съехидничала Лариса. — Наверное, когда Пристанища еще не было написал кто-нибудь. Школа ведь на этих катакомбах стоит.

— В смысле?

— Что в смысле? Пристанища не было, катакомбы были! — Лариса начала раздражаться. — Пошли, нечего тут стоять! На урок опоздаем!

VII

Арсений стоял, прислонившись к стене. Руки его были скрещены на груди, а левое колено выставлено вперед. Он любил так стоять — ему так было удобнее. Он стоял и со скучающим видом разглядывал ребят, которые уже успели изрядно надоесть.

На миг ему показалось, что в толпе мелькнула фигура с медно-рыжими волосами. Он заметно напрягся, поднялся на цыпочки и тут же опустился.

«Не Джессика, — с облегчением подумал он.

Между ребятами показалась хитрая физиономия вездесущего братца. Он хотел, было, подойти к Арсению, но его отвлекли чьи-то шаги, эхом разносившиеся по коридору.

Все повернули головы, кроме Дениса Ястреба. Тот демонстративно повер-нулся в другую сторону и объявил, глядя в одну точку:

— Лариска Сорока и… еще кто-то. Девчонка. Незнакомая.

— Новенькая, что ли? — осведомилась Тина Соболь.

— Наверное.

— Всем привет и всех с наступающим, — небрежным тоном поздоровалась Сорока, подходя ближе. Девчонка, которую она привела с собой, пока стояла поодаль, не спеша выходить на свет.

— Познакомьтесь, — Лариса повернулась к незнакомке, схватила за запястье и вытащила на всеобщее обозрение. — Горностайка.

— Кира, — потирая запястье, уточнила девчонка и опустила глаза в пол.

Все столпились вокруг новенькой, а Арсений снова поднялся на цыпочки. Сердце его вдруг забилось часто-часто, как у зайца, удирающего от лисицы. Парень стоял и смотрел, не спеша отводить взгляда, и не понимал, почему ему так хочется, чтобы новенькая подняла глаза на него, и их взгляды встретились.

Тем временем, Гошка Чертополох подошел поздороваться и случайно наступил новенькой на ногу. Та отшатнулась. Гоша виновато и грустно заморгал, хотел махнуть рукой, но попал по лицу подвернувшемуся Лаврентию Буревестнику. Лаврентий тяжело засопел и медленно повернулся к Гоше. Тот испуганно пискнул и поспешил скрыться во тьме коридора.

— Ну что, братец Рысь, как тебе новенькая? — услышал Арсений совсем рядом. Парень повернулся и увидел брата. Тот стоял, склонив голову набок, будто горя желанием выслушать мнение братца.

— Да никак, — солгал Арсений. — Обыкновенная. Как все.

— А мне так не кажется, — Лис поднялся на цыпочки (совсем как Арсений) и сощурился. — Есть в ней что-то такое…

— Да, давай, расскажи ей анекдот про ежика в каске, — подколол Арсений и дружески ткнул Лиса в бок. — Посмотрим, как она отреагирует.

— Да иди ты! — беззлобно отмахнулся Лис и повернулся к Арсению. — Что-то Джессики не видно, а?

— Ты что, специально? — при слове «Джессика», Арсений поморщился. — Слушай, давай поговорим о чем-нибудь другом?

— С чего это вдруг? — с напускным удивлением спросил Лис. — Я слышал, сегодня за завтраком она опять устроила истерику.

— Вот блин, — Арсений пнул стену. — Она что, не может без этих своих…

— Погоди, а это не она? — Лис, сощурив глаза, вгляделся в толпу.

— Где?! — Арсений подскочил и вжался в стену, желая стать как можно неза-метнее.