Учебник риторики. Тренировка речи с упражнениями - [60]
Так слушатели получают возможность полного выражения своего одобрения.
Как только появится повод, они легко настроятся на аплодисменты, потому что для слушателей аплодисменты – это клапан, позволяющий выразить растущее радостное чувство.
Когда Пауль Шмидт переводит речи государственных деятелей, он «способствует тому, чтобы в том или ином месте перевода слушатели аплодировали». Он продолжает: «я часто помогаю себе тем, что в таком месте речи я делаю особенно длинную паузу и про себя восклицаю слушателям: «Вы хотите аплодировать!» – и это в большинстве случаев помогает!» Хотя аплодисменты действуют столь благотворно, нужно остерегаться их переоценивать. Оратор, жаждущий аплодисментов, иной раз безответственно поверхностен. Аплодисменты не всегда мера качества речи или качества слушателей. Это знал также полководец Фокион (402-318 годы до рождества Христова). Во время народного собрания афиняне одарили его аплодисментами, он в смущении обратился к другу: «Я сказал что-то глупое?» Аплодисменты могут иметь различные причины. Один раз слушатели всего лишь устраивают разминку, чтобы оживить затекшие вследствие неудобного сидения конечности; другой раз они аплодируют, движимые подлинным чувством одобрения, от всего сердца. В третий раз: аплодисменты как жест учтивой любезности, подобно тому, что Буш отмечает в следующем четверостишии: Мир учтив и обходителен, И прежде, чем тебя обидят, Пожалуй, каждый легко скажет то, что тебе угодно, Потому что присяги не давал никто.
4.2.6 Сопоставление слушателей
Решающим для успешного публичного выступления является состав слушателей, каким Вы его себе представили при подготовке речи. Ведь Вы должны настроиться на слушателей и благодаря этому не допустить ни недооценки их, ни переоценки.
¦ Итак, трудность для оратора состоит прежде всего в оценке умственной познавательной способности своих слушателей.
Оратор, будучи на ступени, предписанной ему самым слабым из слушателей, все же соблюдает известный уровень»(Христиан Винклер). Если мне как докладчику ясно, слушателю будет не понятно еще долго. Я облегчаю его путь к результату, зачастую найденный в продолжительной работе. Я, может быть, неделю мучился, пока готовил доклад, а теперь хочу,чтобы слушатель, все правильно понял и переработал в течение нескольких минут. Я обеспечиваю ему возможность сделать это без особого труда.
Я избегаю любых недоразумений. Есть саркастическое высказывание бывалого докладчика: «Слушатели делятся на две группы: в первой те, которые не слушают, а во второй те, которые по большей части понимают неправильно.» Это, конечно, слишком преувеличено, но в этом есть зерно истины.
¦ Достойным упоминания является следующее: как показывает опыт, впечатление от речи порой зависит от одной ничтожной детали.
Единственная оговорка, один неудачный оборот или второстепенный эпитет могут ослабить благоприятное впечатление от речи или уничтожить его совсем.
Возможно, такая речь не была тщательно прослушана в отношении нюансов и проконтролирована.
Всегда легче говорить, обращаясь к однородному (гомогенному) составу слушателей (дилетанты, специалисты, студенты, коллеги, люди одинаковой политической ориентации и так далее). Однородному составу слушателей сопутствуют однородные представления.
Перед неоднородным (гетерогенным) составом слушателей говорить тяжелее.
Нелегко в одно и то же время говорить правильно по отношению как к специалистам, так и к дилетантам. Слишком велика разница в образовании. Если публика столь различна по составу, нужно кое-что предложить по возможности всем группам. Подумайте также об отдельных, особо авторитетных слушателях, о которых Вы знаете, что они придут. Что нужно сказать тому и этому? Прямо или косвенно. Уже при подготовке нужно постоянно видеть себя «внутренне в среде слушателей» (Гера-теволь). Но прежде обратитесь к дилетантам, особенно, если их большинство.
Интеллектуальные деликатесы – удел не каждого. Слишком немногие из ораторов могут перенастраивать себя на различные составы слушателей.
Так, иной оратор, овладев блестящей академической речью, не владеет популярным языком, чтобы легко перестроиться и свободно общаться в любой аудитории.
Например, Бисмарк был блестящим парламентским оратором. Но вряд ли его можно представить перед народным собранием. Такой же человек, как Ллойд Джордж, напротив, был «всегда на месте». В парламенте он говорил великолепно и диалектично, перед ученым собранием – научно, перед народом – особенно наглядно, остроумно и грубовато. Мы поражаемся искусству того оратора, который нечто новое и достойное внимания может сказать даже специалистам в общедоступной >1 форме.
Главное побуждать любопытство слушателей и настраивать себя на это в речи. Итак, Вы непременно спрашиваете себя: «Кто сидит передо мной? Как много таких слушателей? Что они ждут от меня? Каковы их представления? Науман указывал на различие в обращении оратора со слушателями в зависимости от того, в какой местности он говорит! В направлении на север уменьшается не только внешняя подвижность собрания, но также и скорость языка. Но там важно уменье сказать в немногих словах по крайней мере столь же много.»
