Учебник для детектива - [42]

В этот момент дверь распахнулась, на улицу вышли братья Рук и направились прямо к Анвину.

— Мой брат, — сказал Джаспер, обращаясь к детективу Питу, — посоветовал мне настоятельно порекомендовать вам разогнать это сборище сомнамбул.

Анвин бочком отступил к портику, где стояли и курили лунатики. Один из них предложил ему сигару, и он взял ее.

— Добрый вечер, джентльмены, — обратился к ним Пит. — Мне вот кажется, что я вижу кошмарный сон.

Джаспер мотнул головой в сторону платанов, и Пит направился туда. Они отошли шагов на десять от дома, и Джаспер велел ему остановиться. Пит взглянул в упор на Анвина и чуть ли не прокричал:

— С вами уже покончено, паскудники. Мы поручили это дело нашим лучшим оперативникам. Самым лучшим.

Исайя вытащил из кармана пистолет. Детектив Пит отреагировал на это лишь тем, что снял шляпу и прижал ее к самому сердцу. Ну а Исайя приставил пистолет аккурат к шляпе да и пальнул. Пит же упал лицом вниз — в лужу, конечно.

При звуке выстрела курильщики сигар начали ходить кругами и что-то бормотать, но так и не проснулись. Братки оттащили тело Пита туда, где был припаркован их паровой грузовичок. Его кузов был завален тикающими будильниками, и под тяжестью брошенного на них трупа их звонки недовольно зазвякали.

В этой суматохе не был, однако, забыт и Эдвин Мур. Он был по-прежнему в своем сером комбинезоне музейного уборщика и лежал теперь рядом с Питом, связанный по рукам и ногам. Старик был без сознания и весь дрожал. Сколько же времени они его тут держали, под дождем?

Братья Рук уже возвращались по подъездной дорожке к дому. Анвин бросился внутрь. Толпа сомнамбул потоком двигалась через занавешенную дверь, потревоженная и обеспокоенная звуком выстрела. Он протиснулся сквозь них и поднялся по лестнице, высматривая, где бы спрятаться. Открыл первую дверь, что попалась на пути, и вошел внутрь.

Комната была оклеена обоями с темно-красным узором. В камине, потрескивая, горел огонь, распространяя тепло. На одной из стен было развешано множество образцов антикварного оружия: сабли, шпаги, пистолеты, — коллекция, вполне способная соперничать с экспозицией Муниципального музея. Сейчас он наконец понял, почему это место показалось ему знакомым. Это был особняк, некогда принадлежавший полковнику Шербруку Бейкеру, и именно в данной комнате он убил своего брата. Здесь же находились и его драгоценности, причем в прекрасном состоянии. Неужели это его сын Леопольд заботился о них все эти годы?

Вряд ли. Один из экспонатов не имел никакого отношения к поместью Бейкера. Это был установленный на столе стеклянный гроб, ставший местом последнего упокоения для «Старейшего убитого человека», хотя и усохшего, сморщенного и всего желтого, но зато настоящего. Вот так, случайно, Анвин попал в комнату, где были собраны все трофеи Еноха Хоффмана.

Перед камином стояли два кресла с высокими спинками. В одном из них сидел, судя по всему, низкорослый мужчина в синей пижаме, отделанной красным кантом, в руке у него был бокал с бренди. Он повернул свое квадратное лицо в сторону Анвина, и тому показалось, что, несмотря на опущенные веки, мужчина смотрит на него. Он сделал Анвину знак присесть, потом наполнил второй бокал и поставил на журнальный столик.

Каким же дураком был Анвин, долгие годы печалясь по поводу исчезновения этого гнусного чревовещателя! Вряд ли какой рапорт стоит того, чтобы нарываться на подобную встречу.

Хоффман предложил ему гильотинку для обрезания сигар, и тут Анвин понял, что все еще держит в руке сигару, презентованную ему на улице одним лунатиком. Он положил ее на стол.

— Мистер Хоффман, — обратился он к человеку с квадратным лицом, — мне вовсе не хочется выступать в роли вашего оппонента и соперника.

Хоффман захихикал или, может быть, просто засопел. Взял со стола сигару и обрезал ее.

— Я не стремлюсь выяснить, кто убил Эдуарда Ламека: вы или кто-то еще, — продолжал Анвин. — Равно как меня не интересует, чье тело находится в музее или что вы намереваетесь делать с Эдвином Муром. Заметьте, я даже не хочу знать, что вы планируете делать со всеми этими будильниками. Мне всего лишь нужно найти детектива Сайварта, чтобы вернуться с чистой совестью на свое рабочее место.

Хоффман пожал плечами. Он раскурил сигару и выпустил клуб дыма. Потом поднял свой бокал, словно желая сказать тост, и подождал, пока Анвин возьмет свой. Бокалы со звоном встретились, и они выпили. Бренди как огнем обожгло Анвину губы.

— Если вы не можете сообщить мне, где он находится, — саркастически улыбаясь, заметил Анвин, — тогда, возможно, расскажете кое-что об одной из пользующихся вашим гостеприимством особ. Она всегда носит клетчатое пальто.

Хоффман, словно подброшенный пружиной, выпрыгнул из своего кресла и швырнул бокал с бренди в камин. Бокал с грохотом раскололся, и из камина вылетели языки пламени. Потом Хоффман облокотился о каминную полку и опустил голову на руки, плечи его тряслись.

Анвин встал и подошел к нему. Он хотел остановиться, но вдруг понял, что не может. Он положил руку на плечо иллюзиониста. Хоффман резко обернулся и уставился на него так и не открывшимися глазами.