Участь свою не выбирали - [92]

Остается лишь добавить, что когда бронетранспортер во время объезда территории зацепился за вкопанный в землю проволочный жгут, В.И.Гаврилюк, как и полагается командиру, вылез из машины и освободил колесо от захлестнувшей его стальной петли. К его счастью, мощность излучения на отдельных участках территории отличалась на один-два порядка. Остановка произошла там, где были лишь несколько сотен рентген…

Правительственная комиссия объявила всем участникам "вылазки" благодарность.

Но это было лишь начало.

26 мая председатель Правительственной комиссии заместитель председателя СМ СССР Л.А.Воронин поручил специалистам Института ядерных исследований АН УССР новую задачу: разработать и установить непосредственно под центральной частью реактора четвертого блока датчики мощности гамма-излучения, интенсивности нейтронного излучения и теплового потока с целью определения состояния разрушенного взрывом блока.

Сложнейшая аппаратура была разработана за трое суток! Добровольцев для ее установки на АЭС оказалось в несколько раз больше, чем требовалось. Отобрали наиболее физически крепких, имеющих нужные знания и навыки, всего тринадцать человек, и выехали в Чернобыль.

Утром 30 мая приступили к работе. Пришлось тащить на себе свыше тонны груза. Если учесть, что к месту установки надо было добираться через помещения 1-го и 2-го энергоблока, что система лифтов не работала, а перепады по высоте – на почти километровом пути – составляли тридцать метров и приходилось много раз, часто в темноте, подниматься и опускаться по лестницам, то можно представить, с каким трудом группа добралась до исходного плацдарма – помещения со щитом управления.

Оставив регистрирующую аппаратуру, начали прокладку кабелей к четвертому реактору. Часть группы задержалась у щита, чтобы собрать регистрирующий блок, остальные двинулись дальше.

Нехитрое дело – проложить кабель. Но не в условиях высокого радиационного фона, когда приходилось пролезать через специально вырезанные люки при переходе из одних помещений в другие, подниматься то вверх, то вниз, освещая путь фонарем.

Наконец дотянули кабели до бетонной стены, за которой находилась центральная часть взбунтовавшегося реактора. В стене вырезано узкое отверстие, за ним – пустота, обрыв на восемь метров вниз…

Первыми по веревке, захватив для установки датчики, спустились двое: сотрудник АЭС В.Л.Прянишников и сотрудник Института ядерных исследований В.Н.Шевель. Находиться долго под реактором было невозможно. Их сменяли другие: И.А.Дурицкий, С.Э.Беренбейн, Ю.Л.Цоглин, А.В.Никонов, В.С.Федун, Н.Г.Соколов.

Самому младшему, Федуну, шел двадцать пятый год. Их руководителю – Гаврилюку – тридцать пять.

Понимая всю ответственность операции, трудились четко, быстро и вдохновенно. "Страха не было, – вспоминал позднее В.И. Гаврилюк. – Хорошая подготовка к операции, четкое знание радиационной обстановки, которая ежесекундно выдавалась дозиметристами Шевелем и Соколовым, позволили свести к минимуму облучение сотрудников группы. Возвращаясь, думали об одном: работают ли установленные датчики".

У щита управления 3-го блока регистрирующая аппаратура уже была установлена. Включили ее и облегченно вздохнули: работает! Шел первый час ночи. Через полчаса, вернувшись в Чернобыль, В.И.Гаврилюк доложил Л.А.Воронину и академику Е.П.Велихову, с нетерпением ожидавших результата, о выполнении задания. Всем участникам этой сложной операции Правительственная комиссия объявила благодарность.

Президент АН УССР Б.Е.Патон стал идеологическим руководителем созданной в АН УССР Оперативной комиссии по борьбе с аварией. Все лето 1986 года его рабочий день начинался рано утром, с определения первоочередных задач. Приняв решение, президент немедленно приступал к делу – звонил в министерства, организации, советовался с членами правительства республики, договаривался, убеждал, просил и всегда добивался нужного результата, иногда делая, казалось бы, невозможное.

Председатель Оперативной комиссии вице-президент В.И.Трефилов в те тревожные месяцы проявил себя блестящим организатором и эрудированным ученым. Он быстро принимал необходимые решения по сложнейшим вопросам, беря без колебаний всю ответственность на себя. Работал на пределе человеческих возможностей, отдавая все силы порученному делу.

Члены комиссии академик-секретарь отделения физики и астрономии В.Г. Барьяхтар и академик-секретарь отделения химии и химической технологии В.П. Кухарь[47] также работали инициативно и напряженно, совмещая функции ученых, организаторов, а часто и исполнителей многих принимаемых решений. Им активно помогали вице-президенты И.К. Походня, К.М. Сытник и другие члены академии.

Секретарь комиссии В.Д. Новиков, сотрудник Президиума, в эти тревожные месяцы, как и все остальные члены комиссии дневал и ночевал в Президиуме, готовя документы, письма, совещания, организуя выполнение принятых комиссией решений. Позднее, в разговоре со мной, он вспоминал:

– Бывая в Чернобыле, мы видели, в каком сумасшедшем темпе, как сплоченно и ответственно работают люди. Нас воодушевлял их пример.

С мая по август Оперативная комиссия творчески и инициативно ставила и решала с помощью сотен ученых, инженеров и лаборантов сложнейшие вопросы, работая как хорошо отлаженный механизм – без сбоев и пропусков, каждый день, не зная отдыха. Большинство заданий надо было выполнять в очень сжатые сроки, а они были необычными, одно труднее другого: как преодолеть последствия аварии в республике; как снизить радиационную нагрузку на население (нормы поведения, питания, лекарственные препараты); каким путем предотвратить радиоактивное заражение реки Днепр; какой техникой обеспечить радиационные измерения; как произвести захоронение листьев; каким образом создать оперативный мониторинг поверхностной и подземной гидросферы реки Днепр в пределах УССР и т.д. и т.п. Комиссия стала ближайшим помощником, "мозговым центром" в решении многих трудных вопросов и проблем, связанных с Киевом, Киевской областью, бассейном Днепра и самим Чернобылем.